|
Существует категория случайных (ситуационных) преступлений, которые совершаются неожиданно не только для окружающих, но и для самого правонарушителя. В психологическом плане такое противоречивое поведение представляет собой чаще всего реакцию на внешние воздействия в широком их понимании, включая воздействие на психику лица наркотиков, алкоголя, отравления, травмы головного мозга и пр. Поэтому мы называем такие преступления реактивными. В психологической литературе это название, равно как и деление поступков на волевые и реактивные, встречаются часто. Немецкий психолог и философ В. Штерн, много сделавший для развития криминальной психологии, по этому поводу писал: "На основании того, вызывается ли действие внешними или внутренними факторами, их можно разделить на реакции и произвольные действия"^. О бесцельном или импульсивном поведении, как альтернативе волевому, упоминали Л. И. Петражицкий (1909 г.), В. С. Познышев (1923 г.), К. А. Абульханова-Славская (1980 г.), К. Е. Игошев (1971 г.), В. Г. Норакидзе (1967 г.), Ш. А. Надирашвили (1974 г.), польский психолог Я. Рейковский (1979 г.). Наконец, 3. Фрейд и его многочисленные последователи во всех странах мира исходили из теории противостояния и синергии рационального "Я" и стремящегося к удовольствиям и к разрушению "Оно". Разумеется, реактивные действия мотивированы, но процесс мотивации протекает как бы в сокращенном варианте, в значительной мере неосознанно. Штерн В. Персоналистическая психология // История зару-^кной психологии: Тексты. - М., 1986. - С. 188. Реактивное преступное поведение отражается в знании субъекта лишь своей фактической сторон> Лицо знает, что совершает поступок, но не осознает смысла, то есть "забывает" посмотреть на него с нр ственной и правовой стороны. И в этом состоит ви1 П. С. Дагель правильно указывал на то, что "уголовв ответственность обоснована не только при наличии знательного правового акта, но и тогда, когда субъ< должен был и мог "вложить" в поведение, сознание волю, то есть в определенных случаях импульсивно поведения"^ Психологию реактивного умышленного убийства ] ниально показал великий русский писатель Л. Н. Те той. Герой рассказа "Крейцерова соната", убивший ; ну в состоянии аффекта, признавал, что он полнос1 отдавал себе отчет в фактической стороне своих де ствий ("я знал, что ударяю ниже ребер и что нож вс дет"). Но лишь потом он осознал весь ужас содеянною "Только тогда, когда я увидел ее мертвое лицо, я повд все, что я сделал. Я понял, что я, я убил ее, что от мед сделалось то, что она была живая, движущаяся, тея лая, а теперь стала неподвижная, холодная и что пс править этого никогда, нигде, ничем нельзя"^ — 73 —
|