|
Думать перестают часто. Значительно чаще, чем об этом принято думать. И – многие. Одни – от усталости. Другие – от испытываемой ими эйфории. Третьи – оттого, что думать уже нечем: в процессе достижения победы все мозги отшибло – поистине – пиррова победа! «Нет повести печальнее на свете» (Шекспир), чем повесть об отшибленном разуме (не-Шекспир). Носитель отшибленного разума утрачивает способность мыслить, обретает же он взамен лишь болезнь Паркинсона. Сомнительная компенсация. Остановка мысли – как остановка сердца. И то, и другое – смертельно. Второе – для биологической жизни. Первое – для человеческой. Для нормальной же, полнокровной и полноценной, творческой, человеческой жизни время Разума – всегда. Думать никому не рано и никогда не поздно. Лидеру-победителю думать мешают три вещи: – фанфары-литавры – оглушающие до одури; – салюты-фейерверки – ослепляющие до мыслительной близорукости; – лавровые венки – стальными тисками сдавливающие голову до полной атрофии способности к мышлению. Однако, как говорится, «свято место пусто не бывает». На месте утраченной мыслительной способности появляется мания величия. Каждая одержанная победа несет в себе отравленное жало «глубокой убежденности» победителя в его собственном величии и великолепии. В том числе – и в интеллектуальном. Победитель – с каждой одержанной им победой – все более проникается чувством глубокого восхищения к самому себе, теряя способность адекватно воспринимать происходящее и объективно оценивать свои действия. В этом отношении победы сродни наркотику, подменяющему в сознании своего потребителя реальный мир иллюзорным. Как и любой наркоман, «победоман» погружается в мир приятных ему иллюзий, становясь тем самым предельно уязвимым для любых неблагоприятных реальных внешних воздействий. Как и любого наркомана, «победомана» в определенные моменты охватывают приступы «ломки», когда весь окружающий его мир чудится ему предельно враждебным, и тогда уже приступы безудержного страха утратить все и порожденной им ярости обрушиваются на всех и на вся, в первую очередь – на ближайшее окружение. Горе тому, кто попался под горячую руку «победоману» в момент его «ломки»: треском срываемых им с мундиров своих подручных погон и эполет дело, как правило, не ограничивается, заканчиваясь звонким хрустом свернутых шей и глухим стуком об пол отрубленных голов. Однако мешок Истории наполнен под самую завязку отрубленными головами не только впавших в немилость победителя его вассалов, но и самих победителей. — 81 —
|