|
Новое афганское правительство пыталось затащить страну в XX век. В мае 1979 года британский политолог Фред Холлидей (Fred Halliday) заметил, что, «вероятно, в сельской местности за последний год произошло больше изменений, чем за два столетия с тех пор, как государство было создано». Крестьянские долги землевладельцам были отменены, как и система ростовщичества (по которой крестьяне, вынужденно занимавшие деньги под будущий урожай, оставались в вечном долгу у кредиторов), в сельской местности построены сотни школ и медицинских учреждений. Холлидей также сообщил, что осуществлялась программа существенного перераспределения земель — многие из 200 тысяч сельских семей, которым причиталась земля по этой реформе, уже ее получили. Однако к этому последнему заявлению следовало подходить с осторожностью. Революционная земельная реформа — всегда чрезвычайно сложное и сомнительное обязательство, даже при лучших условиях, а крайне отсталый, скованный традициями Афганистан едва ли предложил хорошие условия для социальных экспериментов в разгар зарождающейся гражданской войны. Реформы также касались крайне чувствительной области исламского отношения кженщинам. Они ставили вне закона браки с несовершеннолетними девушками и выдачу замуж в обмен на деньги или вещи, а также обучение их письму и чтению. И это происходило в то время, когда определенные исламские круги открыто призывали к ужесточению затворнических норм отлучения женщин от общественной жизни. Холлидей отметил, что Народная демократическая партия рассматривала Советский Союз в качестве единственного реального источника поддержки давно назревшей модернизации [7]. Этнические родственники неграмотных афганских крестьян, проживавшие неподалеку от них, всего лишь через границу — в Советском Союзе, зачастую были выпускниками университетов и профессионалами. Аргумент моджахедов («священных воинов») в пользу того, что «коммунистическое» правительство могло ограничить их религиозную свободу, никогда не подтверждался практически. Спустя полтора года после смены правительства консервативный британский журнал «Экономист» сообщил, что «для религиозной практики [8] никакие ограничения не были введены». Ранее «Нью-Йорктайме» писала, что религиозная проблема «используется некоторыми афганцами, которые на самом деле возражают больше против планов президента Тараки относительно земельных реформ и других изменений в этом феодальном обществе» [9]. Большинство мусульманского духовенства фактически были богатыми землевладельцами [10]. Оппозиция, заключил репортер «Би-би-си», который провел с ними четыре месяца, «борется, чтобы сохранить свою феодальную систему и остановить левые реформы афганского правительства. Такие реформы они считают антиисламскими» [11]. — 473 —
|