|
Отрицание равенства неизбежно ведет и к отрицанию самой категории социальной справедливости . Во влиятельном среди демократической интеллигенции журнале можно было прочитать: «Среди всех препятствий, стоящих на пути человечества к рынку, главное — то, которое Фридрих Хайек красноречиво назвал атавизмом социальной справедливости».6 «Биологическая» аpгументация в разных формах подпитывала антисоветское течение в культуре. И демократы, и патриоты пережевывали тезис, будто в pезультате pеволюции, эмиграции и pепpессий пpоизошло генетическое выpождение народа. «Сильный, активный генотип личности, способный работать, как зверь, составляет одно из главных богатств народа», — пишет А.С.Ципко. Выселили при коллективизации «справных хозяев» (1% населения) — ухудшился генетический потенциал нации, произошло «резкое ослабление жизнеспособности общества». Уехали в эмиграцию дворяне (0,3% населения) — ухудшился генетический потенциал нации и т.д. Какой примитивный социал‑дарвинизм и какое наивное элитарное сознание у этих «выкрестов из марксизма»! Телевидение, правда, взывает к состраданию, просит высшую расу быть помягче с братьями меньшими. Хорошо было сказано в программе «Вести» 10 февраля 1992 г.: после показа несчастной жизни бездомной дворняги и счастливой жизни холеной борзой диктор (кажется, Светлана Сорокина) патетически воскликнула: «Только помогая друг другу, элитные — беспородным, богатые — бедным, мы сможем выжить!» Наконец‑то мы в России от классовых ценностей перешли к общечеловеческим! Социальный расизм антисоветских патриотов не был так откровенно и «концептуально» заявлен, как у демократов, но в смятом виде он выражался в одобрении явно расистских утверждений и взглядов. Во время перестройки много похвал было высказано в адрес книги И.Бунина «Окаянные дни», а ведь в ней выражена именно расистская ненависть к русскому простонародью. Вчитайтесь: «Какие мерзкие даже и по цвету лица, желтые и мышиные волосы! У солдат и рабочих, то и дело грохочущих на грузовиках, морды торжествующие… А сколько лиц бледных, скуластых, с разительно ассиметричными чертами среди этих красноармейцев и вообще среди русского простонародья, — сколько их, этих атавистических особей, круто замешанных на монгольском атавизме! Весь, Мурома, Чудь белоглазая…». Здесь — представление «русского простонародья» как биологически иного подвида, как не ближнего . Но это было сказано в момент революционного столкновения, на это можно сделать скидку. А как можно было приветствовать такую позицию в благополучном еще обществе конца 80‑х годов! — 18 —
|