|
Начиная с 1942 года главным экономическим рычагом Соединенных Штатов становится ленд-лиз. У администрации Рузвельта был уже годичный опыт связей с союзниками. Белый дом уже ощутил значимость этого орудия американской внешней (и военной) политики и внутреннего роста. В отношении Советского Союза (безусловно, благодарного за помощь по ленд-лизу) были тревожащие советскую сторону задержки, имевшие большую значимость в этот суровый год. Согласно советско-американским договоренностям, США должны были поставить к 1 апреля 1942 г. 42 тысячи тонн стальной проволоки, а поставили лишь 7 тысяч; нержавеющей стали — 22 тысячи тонн вместо 120 тысяч, холодного проката — 19 тысяч тонн вместо 48 тысяч и т. п. Президент Рузвельт сказал, что только англичане оказались для России еще менее надежными союзниками. «Они обещали предоставить в распоряжение русских две дивизии и не предоставили вовсе. Они обещали им помощь на Кавказе. И не оказали ее. Все обещания, данные англичанами русским, оказались невыполненными... Единственная причина, почему мы до сих пор ладили с русскими, заключается в том, что мы пока выполняли свои обязательства». Лишь в июле—августе 1942 г. американские поставки приблизились к намеченным цифрам. По- 164 надобился год — и какой год — чтобы американская помощь стала реальным фактором войны. Весной 1944 г. Рузвельту надлежало сделать выбор между двумя курсами. Первый предполагал продолжение атомного сотрудничества с Англией и отрицание такого сотрудничества с СССР. Этот курс обещал реализацию плана превосходства двух «полицейских» Запада над двумя «полицейскими» Востока. Этот курс имел достоинство уже наигранной схемы, которая, казалось, гарантировала американское доминирование на мировой арене на годы вперед. Но он имел свои недостатки. Демонстрация солидарности англосаксов могла насторожить СССР. Можно было пойти по второму пути — привлекая к сотрудничеству Советский Союз, в этом случае сохранялась надежда, что атомная энергия станет энергией мирной. Человеком, который в обостренной форме поставил вопрос о выборе между двумя курсами, был датский физик Нильс Бор. Он предлагал создать механизм совместной технической инспекции, создать единое атомное агентство, отделить мирные исследования от военных. Следовало убедить русских, пока они дружественны. Если США и Англия не заключат на ранней стадии исследований соглашения с СССР, то после войны великие страны будут втянуты в самоубийственную гонку атомных вооружений. Судья Верховного суда США Ф. Франкфуртер говорил Рузвельту следующее: «Было бы катастрофой, если бы Россия узнала об «X» из собственных источников». У СССР не будет сложностей добыть информацию, необходимую для создания собственного атомного оружия. Бор предложил хотя бы уведомить советское правительство о существовании манхэттенского проекта: «В ходе предварительных консультаций с русскими не будет, конечно же, обмена информацией относительно важных технических деталей; напротив, в этих консультациях должно последовать ясное объяснение того факта, что такая информация должна быть сокрыта до тех пор, пока общая безопасность в отношении неожиданных опасностей не будет гарантирована». — 120 —
|