Потерянный разум

Если уж говорить о перспективах будущего у ленинградского подростка и этих «генералов», стоит еще упомянуть о том, что девятиклассник Володя Путин решил готовить себя к работе в КГБ. Как сказано в книге, «в шестидесятые, в особенно семидесятые и восьмидесятые годы служба в КГБ считалась чрезвычайно престижным делом». Наверное, это так и было, результат чего Советский Союз сполна испытал на себе. Но мы о другом: в 1968 г. ленинградский подросток решил посвятить себя «чрезвычайно престижному делу». Без всяких проблем пошел «в новеньком школьном костюме» в КГБ, показал офицеру паспорт и комсомольский билет, а тот ему посоветовал поступать в университет на юридический факультет. Как замечено в книге, «Николай Егорович, конечно же, не сказал школяру, что там наиболее „сильны позиции“ его ведомства».

Да разве в этой «руке КГБ» дело? Дело в том, что государство и созданные в нем социальные условия были таковы, что подросток с паспортом и комсомольским билетом мог явиться в «самое престижное» ведомство, и там с ним внимательно поговорил один чиновник, а в университете с ним внимательно работал другой чиновник – и дорога этому подростку была открыта. Мог ли бразильский аналог этого подростка, заимев такую «мечту», повторить путь Володи Путина? Например, решил в 16 лет посвятить себя престижной профессии финансиста – и пошел посоветоваться в Министерство финансов. Нет, не мог – как бы отважно он ни рассчитывал только на свои силы. Но самое страшное, что уже и половина подростков в России даже отдаленно не может строить для себя подобные планы – эта половина все глубже погружается в цивилизацию трущоб.

Наконец, раз уж речь зашла о «джунглях» и бразильских беспризорниках, то при сравнении их жизни с жизнью ленинградских школьников никак нельзя уйти и от такой стороны бытия, как отношения с законом и карательными органами. В.В.Путин в своих воспоминаниях подчеркивает, что подростки его двора в своей жизни «по законам джунглей» не соприкасались с криминальным миром. И тут же утверждает, что эта их жизнь была совершенно такой же, как у «генералов песчаных карьеров». Но герои бразильского фильма как раз и были криминальной бандой, и этого невозможно было в фильме не заметить. Они и не могли иным способом добыть себе пропитание – у них не было семьи, не было университетской стипендии, не было стройотряда с очень большим заработком, не было потом работы в престижном ведомстве.

Я был в Бразилии в мае 1992 г., имею там друзей, жил в доме университетского коллеги. Подростковые банды стали там такой общей проблемой, что даже для многих состоятельных людей жизнь в стране не мила и они ищут способ эмигрировать хоть в ненавистные США. В 80‑е годы, когда в Бразилии установилось нечто вроде «социального мира», эскадроны смерти перешли там от избиения студентов и профсоюзных активистов к «социальной чистке». Они по заявкам «комитетов жильцов» из приличных кварталов стали отстреливать беспризорных мальчишек. Когда я был в Бразилии, в газете Сан Паулу прошла будничная заметка: арестована группа из пяти неформалов (в рабочее время они служили жандармами), которые за короткое время застрелили 24 подростков. Попались случайно – последнего не добили.