Как убивали СССР

Далее - Шеннонский инцидент, опозоривший нашу стра­ну. В Вашингтоне во время встречи с Клинтоном Ельцин выпил несколько бокалов. Что оценено мемуаристом, как «совсем немного». Но через некоторое время в полете над Атлантикой Ельцин оказался мертвецки пьян: «встал, упал, описался». Жена и холопы хлопочут над безжизненным те­лом. Для нас с вами сообщают: микроинсульт, сердечный приступ. Потом оживившийся Ельцин сказал: «Я просто проспал». И свалил все на своих помощников, которые его «не разбудили». При этом иностранные дипломаты, гото­вившиеся встретить президента России, были изумлены картиной: Ельцин, писающий на колесо самолета. Делал он это, надо полагать, не приходя в сознание.

Позорнейший эпизод: «Ельцин дирижирует оркестром». Кадры этого позора облетели весь мир. Коржаков пишет, что его патрон с утра «уже устал», потом «расслабился пе­ред церемонией», потом за обедом «выпил много сухого вина», отчего «резвился: гоготал сочным баритоном, раско­вано жестикулировал и нес откровенную ахинею». Наконец, Ельцин начал «музицировать около мэрии вместе с оркес­тром полиции Берлина»: подражал дирижеру, пел дурным голосом отрывочные слова из «Калинки-малинки». Толпа улюлюкала. Было отчего: Ельцин окончательно сдавал Гер­манию. Русские войска выводили в чисто поле на родину. Кривляющийся алкоголик как нельзя лучше иллюстриро­вал состояние России.

По описаниям Коржакова, Ельцин и его соратники почти всегда пьяны. Что бы они ни делали, всегда пили. Коржа­ков с Барсуковым с американскими коллегами выпивают «грамм по семьсот». Коржаков с Явлинским - три бутылки шампанского. С Шумейко и Баранниковым Коржаков вы­пивает четыре бутылки коньяка за присест. Экскурсия по Енисею - вся ельцинская компания пьяна вдрызг. Решается кадровый вопрос - всегда приносят бутылку. Ельцин приез­жает к Коржакову в больницу - пьют несколько часов кряду. Ельцин с Кучмой упиваются настолько, что первый протара­нил головой дверной косяк, а второго пришлось выносить. С Черномырдиным Ельцин без пьянки не общался. А тот не общался без мата. Ясно также, почему и у Черномырдина, и у Ельцина иной раз нормальные русские слова не проходят сквозь глотку - не хватает привычных оборотов с тюркски­ми корнями и русскими приставками и суффиксами.

Конечно, Ельцин и не думал становиться миллиардером. Вокруг воровали все, и это было оправдано идеологичес­кой догмой. Но себе Ельцин брать не мог: это было «не по- царски». Поэтому брали его родные и близкие. Ему самому было удобно думать, что деньги в чемодане - это авторские гонорары за написанную не им книжку «Записки президен­та». Коржаков свидетельствует: «тысяч по шестнадцать долларов... ежемесячно приносит литературный обработ­чик мемуаров» В. Юмашев (затем - глава президентской администрации и зять любимой дочки). Ельцин «складывал деньги в свой сейф».