|
Выгоды этого подхода очевидны и западным всезнайкам. В 2008 году видный американский правовед Касс Санстайн, возглавляющий департамент информации и нормативно-правового регулирования в администрации Обамы, выступил соавтором бойкой статьи, в которой порекомендовал правительству США заняться “когнитивным внедрением” в онлайновые группы, распространяющие теории заговора. По мнению Санстайна, “правительственные агенты и их помощники, действующие открыто или анонимно, в виртуальном пространстве и наяву, смогут подорвать убогую эпистемологию конспирологов, посеяв сомнения в верности их теорий и подогнанных под них фактов, циркулирующих в этой среде”. Уго Чавес или Махмуд Ахмадинежад считают, что подталкивание к демократизации их стран в американской манере – это часть своеобразного плана заговора. Неудивительно, что Чавес и Ахмадинежад воплотили в жизнь рекомендации Санстайна и рекрутировали целую армию оплачиваемых, но технически независимых сетевых комментаторов. (Не стало неожиданностью и то, что предложения Санстайна оказались политически неприемлемы на Западе: трудно представить себе человека, который поддерживает тайно оплачиваемых Белым домом блогеров, вступая в дискуссии с их оппонентами-консерваторами.) Первый порнограф России + российская Сара Пэйлин =?Один из самых прочных мифов об интернете гласит: авторитарные правительства – это слабые, неэффективные бюрократии, которые опасаются распространения технологий или же не понимают, что это такое, и поэтому (даже если они, отбросив “дилемму диктатора”, допустят их распространение у себя в стране) не смогут ими распорядиться. Этот взгляд, конечно, ошибочен. В конце концов, это Уго Чавес, а не Хиллари Клинтон шлет твит за твитом со своего “блэкберри”. (Спустя несколько дней после начала акций протеста в Иране Клинтон спросили о “Твиттере”, и она не смогла сказать ничего лучше, чем “Я бы не отличила ‘Твиттер’ от твитера[11]. Однако ясно, что он очень важен”.) Причина, по которой многие авторитарные правительства наладили онлайновую пропаганду, кроется в том, что их окружают блестящие знатоки интернета. Не стоит думать, что авторитарные лидеры прислушиваются к советам случайных людей, – напротив, у них великолепные советчики. Это происходит отчасти потому, что работа на правительство в несвободных странах приносит несомненную выгоду. Несмотря на кажущуюся несовместимость коммунистических идеалов с реалиями современного глобализирующегося мира, некоторые из наиболее способных молодых китайцев и сейчас стремятся вступить в ряды компартии, просто из карьерных соображений. (Популярный у китайской молодежи лозунг гласит: “До вступления в партию ты надрываешься, после – отдыхаешь. До вступления в партию ты независим, после – сливаешься с толпой”.) Один из китайских университетов провел исследование, опросив студентов и преподавателей, которые были членами КПК. Оказалось, что почти половина этих людей вступили в партию, надеясь, что это поможет найти хорошую работу. Поскольку современные авторитарные режимы не предлагают собственной системы ценностей или последовательной идеологии (Китай и Россия не смогли толком решить, что такое “после Ленина” и “после Мао”), многие талантливые молодые люди соглашаются работать на государство без особых сомнений, которые у них появились бы, если бы их лидеры верили в то, что они говорят публично. — 95 —
|