|
Нетрудно догадаться, как отнесся бы Кьеркегор к современной интернет-культуре, охваченной круглосуточными разглагольствованиями, кипящей от идей и связей. “Последствия безответственности прессы и нейтрального освещения событий, которые предвидел Кьеркегор, целиком воплотились во Всемирной паутине”, – пишет Хьюберт Дрейфус, философ из Калифорнийского университета в Беркли. Мир, в котором стремление к социальной справедливости не требует большего, чем показ “социально ответственного” статуса в “Фейсбуке”, сильно огорчил бы Кьеркегора. Мы вряд ли нашли бы его аккаунт в “Твиттере”. Можно с уверенностью сказать, что сайты вроде RentAFriend.com (где можно “арендовать” из ста тысяч зарегистрированных членов “друга, с которым можно пойти на мероприятие или вечеринку, который поделится с вами своими уменьями или хобби, поможет встретиться с новыми людьми, покажет вам город”) вряд ли пришлись бы Кьеркегору по вкусу. (Украинские предприниматели применили ту же модель к политике. Любое из многочисленных политических движений, устраивающих митинг, теперь может нанять зарегистрированных на специальном сайте пользователей. В основном это студенты, которые всего за четыре доллара в час готовы скандировать любые политические лозунги. Эти предприниматели точно не попали бы в число френдов Кьеркегора в “Фейсбуке”.) И все же философия Кьеркегора полезна для осмысления этических и политических проблем, связанных с “цифровой” политической деятельностью, особенно в авторитарных государствах. Одно дело, когда идейные активисты, и прежде ежедневно рисковавшие жизнью из-за своего противостояния режиму, пользуются “Фейсбуком” и “Твиттером” для своих целей. Может, они и переоценивают действенность сетевых кампаний или недооценивают их риск, однако их намерения искренни. Совершенно иное, когда индивиды, чей интерес к некоей проблеме случаен (или они не имеют вообще никакого интереса и поддерживают то или иное начинание только под влиянием друзей) собираются и начинают кампанию по спасению мира. Легкомысленность такого рода Кьеркегор считал разлагающей человеческую душу. Подобное морализаторство сейчас может показаться неуместным, но пока еще никто не сверг диктатора, надев клоунскую маску и отпуская шуточки о гильотине. Даже если контекст благоприятствует демократизации, оппозиционное движение, состоящее из мягких, бесхарактерных людей, вряд ли сумеет воспользоваться открывшимися возможностями. Проблема массовой политической деятельности в социальных сетях состоит в том, люди занимаются ею скорее для того, чтобы впечатлить знакомых. В этом случае она не имеет ничего общего с увлеченностью определенными идеями и вообще политикой. В этом нет вины интернета. В колледже многие вступали в студенческие клубы главным образом потому, что стремились произвести впечатление на приятелей участием в чрезвычайно амбициозных начинаниях вроде спасения планеты или предотвращения очередного геноцида. Теперь можно выставить напоказ доказательство своего соучастия. Описывая на страницах “Вашингтон пост” эксперимент с фонтаном, Колдинг-Йоргенсен объяснял: “Точно так же, как нам нужны вещи, чтобы обставить дом и тем самым показать, кто мы, в ‘Фейсбуке’ нам нужны культурные ‘вещи’, которые представят нас публике такими, какими мы хотим выглядеть”. — 139 —
|