|
Вот, перед выборами 1993 г. выступил по ТВ Ю.Левада, директор ВЦИОМ. Это напоминало отчет разведчика штабу, ведущему войну против собственного народа. Хотелось ущипнуть себя за руку — ведь это интеллигент, социолог, как бы врач, ставящий диагноз обществу. Разве позволено ему участвовать в войне? Он успокаивает ведущего: непримиримых противников режима всего 20 процентов населения (всего-то 30 миллионов!), но вы не беспокойтесь — это люди в основном пожилые, без высшего образования, им трудно организоваться. Дескать, подавить их сторонникам режима, людям молодым, энергичным и уже захватившим большие деньги, труда не составит. Какой разрыв элитарной интеллигенции с извечной моралью! Он трагичен и для народа, и для самой элиты — она саморазрушается на глазах. Левада не сказал: противниками режима стали старшие поколения, перед которыми нация в неоплатном долгу; если режим не вступит с ними в диалог, не сможет убедить в своей правоте — не будет нам в будущем покоя, это общество будет проклято. А ведь бережное отношение к старикам стало условием возникновения и эволюции человеческого рода, и погибало племя, отступающее от этого закона. И профессор-социолог, подталкивая режим на гибельный путь, просто не понимает, что вещает голосом зверя. Вспомним еще раз шутку Ясина. О глумливости нашей "демократии" надо сказать особо. Вообще, трагическая сторона любой революции в том, что она поднимает с морального дна ущербных людей и дает им власть. И они ее используют, чтобы в период безвременья поглумиться над людьми, отыграться на них за все свои комплексы и обиды. Глумливый хам у власти — вот что ранит чуть ли не каждого мирного жителя[45]. Вот 1 Мая 1992 г., который закончился избиением демонстрантов. Не будем говорить о крови, важен весь сценарий. Известно, что 1 Мая — совершенно особый праздник трудящихся, их ежегодный крик о солидарности, ежегодное предупреждение. Праздник стал всемирным и почти древним потому, что в основе его была пролитая кровь — сила мистическая, не сводимая ни к идеологии, ни к экономическим интересам. Все это прекрасно изучено, и ни один режим на Западе не посягает на этот праздник. В этот день улицы и площади отдаются красному флагу. А демонстрации в этот день имеют характер процессий. Издевательства начались уже в процессе оформления заявки на шествие, которая по закону имела уведомительный характер. Но... Лужков запретил, Моссовет разрешил и т.д. А резолюция коменданта Кремля ("демонстрация нецелесообразна") была прямой издевкой, ее ТВ сообщило с ернической ухмылкой. И вот наступил день шествия. Поразило само расположение и вид кордонов вокруг отведенного Лужковым для демонстрации места — между Октябрьской пл. и Крымским валом. С трех сторон маленького пространства — сверкающие на солнце щиты и каски, баррикады из грузовиков, множество машин для перевозки арестованных, свирепые немецкие овчарки. И в непосредственной близости от этой нагло-враждебной силы людям было "разрешено" провести исполненное большого для них смысла шествие. Да это рассчитанный, садистский удар по подсознанию людей! Мой знакомый (кстати, видный предприниматель), рассказал мне, как, нарядно одетый, он вышел из метро Октябрьская и испытал потрясение, увидев эти легионы с овчарками. Он обошел этот строй и не выдержал — заплакал. "Ничего не мог поделать, — рассказывал он. — Текут слезы, и все. И уехал". — 84 —
|