|
любого. Вы с ними разговариваете проще, на хозяйственном нормальном языке. Вы можете не стесняться в выражениях. А шеф деликатный, он никогда не может матом ругнуться. Ч. Согнуть сейчас? Нет, не любого, но многих. К. Зажать из Москвы кого хотите можно. Ч. Тогда я тебе, чтобы понятней было, пример приведу. Почему же я не сломал их всех через колено, когда "Наш дом - Россия" делал. Не сказал: "Только наш дом, и больше никто". Посмотри, сколько против "Нашего дома". К. Это разные ситуации - голосовать за "Наш дом", в котором неизвестно кто, или голосовать за конкретного человека. Ч. Голосовали за Черномырдина, а не за "Наш дом - Россия". Согласен? К. Нет, не согласен. Голосовали даже больше за Ельцина. Ч. Это другое дело. И если бы Борис Николаевич не высказался про "Наш дом", то мы бы не 6-7 процентов набрали, а все 20. Первый удар нанес Борис Николаевич. К. Когда? Ч. Интервью он давал. К. Кому? Я даже об этом не слышал, а вся Россия услышала? Ч. Киселеву или кому-то. К. Киселеву он не давал. Ч. Как не давал? Все корреспонденты сидели. К. Может быть, это за рубежом было? Ч. Нет, зачем? Это была пресс-конференция, когда он Скокова назвал умненьким. К. Да, мы тогда, конечно, все обалдели, все были шокированы. Ч. Но он и по "Нашему дому" проехался. К. А-а, это было в Кремлевском дворце... Ч. Да, тогда. К. Понял. Ч. Он сказал: "Ну, что такое "Наш дом", 6-7 процентов". Все главы администраций пришли и сказали: "Как вас понимать? Вы вместе с президентом или не вместе?" К. Надо было пойти к президенту и попросить, чтобы он — 305 —
|