Записные книжки

За пределами огромного, расползающегося города были поля, леса и холмы.

19 сентября

Есть ли будущее? Есть завтра, уже спланированное, определённые вещи, которые должны быть сделаны; есть также и следующий после завтра день, со всем, что должно быть сделано, есть и следующая неделя, и следующий год. Их нельзя отменить; возможно, модифицированные, даже совсем изменённые, но многие завтра существуют, это невозможно отрицать. Есть пространство: оттуда до этого места, близко и далеко; расстояние в километрах; пространство между объектами; расстояние, которое мысль покрывает мгновенно; другой берег реки и далёкая луна. Время, чтобы пересечь пространство, расстояние, и время, чтобы пересечь реку; отсюда до того места — время необходимо, чтобы покрыть это пространство, это может занять минуту, день или год. Это время по солнцу или по часам, время как путь к тому, чтобы что‑то наступило. Всё это достаточно просто и ясно. Но есть ли будущее помимо этого механического, хронологического времени? Есть ли достижение, есть ли цель, для которых время необходимо?

Голуби на крыше появились рано‑рано утром; они ворковали, чистились, гонялись друг за другом. Солнце ещё не взошло, и редкие туманные облачка были рассеяны по всему небу; они ещё были бесцветны, ещё не слышно было рёва уличного движения. До появления обычных шумов было ещё много времени, а за всеми этими стенами раскинулись сады. Вчера вечером трава там, где не разрешается ходить никому, кроме, разумеется, голубей и немногочисленных воробьев, была очень зелёной — поразительно зелёной, — и цветы были очень яркими. Во всех прочих местах находился человек со своей деятельностью и нескончаемой работой. Стояла башня, так прочно и изящно построенная, — вскоре она будет затоплена сияющим светом. Трава казалась обречённой, и цветам предстояло увянуть — ведь осень была повсюду. Но задолго до того, как на крыше появились голуби, на террасе радостью стала медитация. У этого экстаза не было причины — если у радости есть причина, это уже не радость; радость просто была, и мысль не могла завладеть ею и превратить её в воспоминание. Радость была слишком сильна и активна, чтобы мысль могла играть ею, и мысль и чувство стали совсем спокойными и безмолвными. Она шла волна за волной — живое нечто, которое ничто не могло вместить, удержать, и с этой радостью пришло благословение. Всё это было абсолютно запредельно для всякой мысли и потребности. Существует ли достижение? Достигнуть — быть в скорби и в тени страха. Существует ли внутреннее достижение, достигаемая цель, результат, к которому следует прийти? Мысль назначает цель: