С Индией на равных

Дорожка от дома, уступами спускаясь вниз, ведет к мемориалу Святослава Рериха и его жены Деваки Рани. Это небольшой павильон размером с комнату, где можно увидеть фотографии их встречи с Индирой Ганди и другими высокими гостями. На следующем уступе — могила Николая Рериха, а по-индийски, его самадхи плейс. Буквально, «место просветления»: освобождения души — самое святое место для индусов. Там стоит неправильной формы серый гранитный камень, под неподстриженным кустом. Он обнесен небольшим каменным кругом, внутри которого неровными пучками торчит что-то среднее между травой и цветочками. Этот мемориал, как и имение, передает ощущение уединения, и даже запустения, которое сопутствует дикой природе — но этим оно гармонирует с характером Николая Рериха, отражает его жизнь и дает почувствовать его дух.

На камне — надпись на хинди: «Тело махариши Николая Рериха, великого друга Индии, было предано сожжению на этом месте 30 магхара 2004 г. эры Викрам, что соответствует 15 декабря 1947 г. Ом рам.» Символично, что на русском надписи нет, и на английском тоже: его духовные идеи спорны для России и недоступны Западу. Но для Индии он остался своим. Одним из ее многочисленных святых, которых чтят так же, как он почитал культуру Индии.

— В путевом очерке нет смысла пересказывать биографию Рерихов и говорить об их наследии — я только поделюсь своими соображениями. Когда в 1989 году руководство нашей православной церкви издало декрет, запрещающий Агни-йогу вкупе с индуизмом (и еще много чего, что ранее не осуждалось), оно, видно, сочло, что русские люди в общей массе не готовы нормально воспринимать какие-либо другие духовные явления, кроме родного православия. Возможно, в этом оно: отчасти — право. Пока. Я не знаю, готовы ли сегодня русские почитатели Николая Рериха тратить время на то, чтобы рассматривать в индийских селениях плиты с местными божествами, признавая их не только этнографическую, но и духовную ценность. Или, завидев индийскую пуджу, с ее наследием древних обрядов: природными звуками раковины или цветастыми идолами богов, они побегут от нее, как черт от ладана (в смысле наоборот — хотя в остальном она очень напоминает православную службу, если присмотреться).

Конечно, творчество Рериха уникально — это не индуизм и не православие. Если оценивать рационально, это художественная переработка того и другого, великим художником в яркой творческой манере. От этого его идеи не теряют ценности, напротив,— только их надо адекватно воспринимать. С очень широкой позиции единства разных культур — но для этого необходима включенность в эти культуры. Поэтому, если кто-то полагает, что можно понять наследие Рерихов изолированно, само в себе: не дав себе труда осознать глубину духовной истории Индии и избежав соприкосновения с реальностью ее традиций, — думаю, он ошибается.