Комментарии к жизни. Книга 1

Страница: 1 ... 7778798081828384858687 ... 89

Отвлечение

Это был длинный, широкий канал, ведущий от реки к землям, и в нем не было воды. Канал был выше, чем река, и вода, которая поступала в него, контролировалась системой блоков. Вдоль канала было спокойно. Тяжело груженные баржи двигались вверх и вниз по нему, и их белые треугольные паруса выделялись на фоне синего неба и темных пальм. Это был прекрасный вечер, спокойный и непринужденный, и вода была очень тихой. Отражения пальм и манговых деревьев были настолько четкими и ясными, что было затруднительно отличить реальное от отраженного. Садящееся солнце сделало воду прозрачной, и вечерний жар оказался на ее поверхности. Среди отражений начинала проглядываться вечерняя звезда. Вода была без движения, и несколько проходящих сельских жителей, которые обычно говорили так громко и долго, молчали. Даже шепот листвы прекратился. С луга пришло какое-то животное, оно напилось и исчезло так же тихо, как и пришло. Молчание сковало землю, оно, казалось, охватило все.
Шум заканчивается, но молчание проникающее и без конца. Можно отгородиться от шума, но от молчания нет никакого укрытия, никакая стена не сможет оградить от него, ему нет никакого противодействия. Шум не допускает все остальное, он исключает и изолирует; молчание же включает в себя все вещи. Молчание, подобно любви, является неделимым, у него нет никакого разделения на шум и тишину. Ум не может следовать ему, его нельзя заставить замолчать, чтобы получить его. Ум, который вынуждают замолчать, может только отражать свои собственные образы, и они четкие и ясные, шумные в свое замкнутости. Ум, который заставили замолчать, может только сопротивляться, а любое сопротивление – это волнение. Мнение, которое является молчаливым, а не вынужденным быть таковым, вечно переживает молчание. Тогда мысль, слово находятся в пределах тишины, а не вне ее. Удивительно, как в этом молчании ум спокоен тем спокойствием, которое не создается искусственно. Поскольку спокойствие не является предметом торга, не имеет никакой ценности и непригодно для использования, оно обладает качеством чистоты, уединения. То, что может использоваться, вскоре изнашивается. Спокойствие не начинается и не заканчивается, и ум, таким образом, спокойный, осознает блаженство, которое не является отражением его собственного желания.
Она сказала, что всегда была взволнованна тем или иным. Если это не была семья, это был сосед или какая-то общественная деятельность. Волнение заполняло ее жизнь, и она никогда не была способна найти причину этих постоянных сдвигов. Она не была особенно счастлива, да и как можно быть счастливым в мире таком, как этот? Она получила свою долю мимолетного счастья, но все это было в прошлом, а теперь она охотилась за тем, что придаст значение ее жизни. Она прошла через многие вещи, что в то время казалось стоящим, но что впоследствии постепенно превратилось в ничто. Она была вовлечена в различные виды серьезной общественной деятельности, она пылко верила в религиозные проявления, страдала из-за смерти в ее семье и перенесла опасную операцию. Жизнь не была проста для нее, добавила она, и в мире были миллионы других, подобных ей. Она хотела пойти за пределы всех этих дел, глупых или необходимых, и найти что-то, что действительно имело смысл.
Явления, которые имеют смысл, нельзя найти. Их нельзя купить, они должны происходить, и происходящее нельзя ловко спланировать. Разве это не так, что что-нибудь, что имеет глубокое значение, всегда происходит, его никогда не вызывают искусственно? Важен происходящий процесс, а не нахождение. Нахождение сравнительно просто, но происходящее – это совершенно другое дело. Не то, чтобы это было трудным, но побуждение искать и найти должно полностью прекратиться, чтобы возникло происходящее. Нахождение подразумевает потерю, вы должны иметь, чтобы потерять. Обладать или принадлежать означает никогда не быть свободным для понимания.
Но откуда это вечное волнение, эта неугомонность? Прежде вы исследовали это серьезно?
«Я пыталась сделать это, но всегда без энтузиазма и нецеленаправленно. Я всегда отвлекалась».
Не отвлекались, если можно уточнить, просто это никогда не было жизненно важной для вас проблемой. Когда есть жизненно важная проблема, тогда никакого отвлечения нет. Отвлечение не существует; отвлечение подразумевает наличие основного интереса, от которого ум отклоняется. Но если есть основной интерес, никакого отвлечения нет. Отклонение ума от одного предмета к другому – это не отвлечение, это отстранение от того, что есть. Нам нравится уходить подальше, потому что проблема совсем рядом. Отклонение дает нам возможность чем-то заняться, например, беспокойством и домыслами. И хотя отклонение часто болезненно, мы предпочитаем его тому, что есть.
У вас действительно есть желание разобраться со всем этим или вы просто забавляетесь?
«Я действительно хочу до конца разобраться с этим, именно поэтому я пришла».
Вы несчастны, потому что нет ручья, который поддерживает полным колодец, не так ли? Вы, возможно, однажды услышали плеск воды по гальке, но теперь русло реки сухо. Вы познали счастье, но оно всегда отступало, оно всегда принадлежит прошлому. Тот ручей – это то, что вы все время нащупываете? А должны ли вы искать его или вы должны натолкнуться на него неожиданно? Если бы вы знали, где он, вы бы нашли средство, чтобы добраться до него, но без знания к нему нет никакого пути. Знать, это означает мешать этому случиться. В этом одна из проблем?
«Точно. Жизнь настолько уныла и однообразна, и, если бы это могло случиться, можно было бы не просить ни о чем больше».
Действительно ли одиночество – это проблема?
«Я не против быть одинокой, я знаю, как справиться с этим. Я или пойду прогуляться, или посижу спокойно, пока оно не пройдет. Кроме того, мне нравится быть одной».
Все мы знаем, что значит быть одиноким: болезненная, внушающая страх пустота, которую нельзя унять. Мы также знаем, как убежать от этого, поскольку все мы опробовали множество средств бегства. Некоторые поймались на одном каком-либо средстве, а другие продолжают опробовать, но ни один из них не находится в непосредственных отношениях с тем, что есть. Вы говорите, что знаете, как справиться с одиночеством. Если так сказать, это самое ваше воздействие на одиночество – ваш способ избежать его. Вы отправляетесь на прогулку или сидите в одиночестве, пока оно не пройдет. Вы всегда совершаете какие-то действия над ним, вы не позволяете ему рассказать свою историю. Вы хотите властвовать над ним, преодолевать его, убегать от него, поэтому ваши взаимоотношения с ним основаны на страхе.
Разве самореализация своих возможностей это тоже проблема? Самореализоваться в чем-то означает избегать того, чем каждый является, не так ли? Я маленький, но если я и отождествляю себя со страной, с семьей или с какой-то верой, я чувствую себя самовыраженным, полным. Такой поиск законченности – это отстранение от того, что есть.
«Да, это так, это тоже моя проблема».
Если мы сможем понять то, что есть, то, возможно, все эти проблемы прекратятся. Наш подход к любой проблеме состоит в том, чтобы избегать ее. Мы хотим сделать с ней что-то. Делание мешает нам быть в прямых взаимоотношениях с ней, и этот подход блокирует понимание проблемы. Ум занят обнаружением способа справиться с проблемой, что на самом деле является отстранением от нее, таким образом проблема остается непонятой, она все еще рядом. Для того, чтобы проблема, то, что есть, раскрыла себя и полностью рассказала свою историю, ум должен быть чувствителен, быстр, чтобы проследить ее. Если мы делаем ум бесчувственным благодаря бегству, знанию, как справиться с проблемой, или благодаря поиску объяснения или ее причины, что является лишь словесным умозаключением, то ум станет отупленным и не сможет быстро следить за историей, которую проблема, то, что есть, будет рассказывать. Поймите суть этого, и ум будет чувствителен, и только тогда он сможет постигать. Любая деятельность ума по отношению к проблеме только делает его отупленным и поэтому неспособным следовать, прислушиваться к проблеме. Когда ум чувствителен (не вынужден быть чувствительным, что является только иным способом сделать его тупым), тогда то, что есть, пустота, возымеет совершенно иное значение.
Пожалуйста, переживайте, пока мы будем продвигаться дольше, не оставайтесь на словесном уровне.
Каково отношение ума к тому, что есть? Насколько известно, тому, что есть, дали название, определение, присвоили символ для ассоциации, и это обозначение мешает прямым отношения, что делает ум отупленным, нечувствительным. Ум и то, что есть, – это не два отдельных механизма, но обозначение разделяет их. Когда такое обозначение перестает быть, появляются прямые взаимоотношения: ум и то, что есть, едины. То, что есть, теперь наблюдатель самого себя без присвоенного имени, и только тогда то, что есть, преобразуется. Это больше не явление, названное пустотой с ассоциациями о страхе и тому подобным. Тогда ум – это только состояние переживания, в котором нет ни переживающего, ни переживаемого. Тогда возникает неизмеримая глубина, поскольку тот, кто измеряет, исчез. То, что глубоко, является молчаливым, спокойным, и в этом спокойствии есть источник неистощимого. Волнение ума – это использование слова. Когда нет слова, есть неизмеримое.

— 82 —
Страница: 1 ... 7778798081828384858687 ... 89