Комментарии к жизни. Книга 1

Навязчивая идея

Он сказал, что был одержим глупыми пустяками, и что эти навязчивые идеи постоянно изменялись. Он, бывало, волновался по поводу какого-нибудь воображаемого физического недостатка, а в течение нескольких часов его беспокойство фиксировалось на другом домысле или мысли. Казалось, что он живет от одной беспокоящей навязчивой идеи до другой. Чтобы преодолеть эти навязчивые идеи, продолжил он, ему приходилось искать помощь в книгах или обсуждать эту проблему с другом, и даже побывать у психолога. Но так или иначе, он не получил никакого облегчения. Даже после серьезной и захватывающей встречи эти навязчивые идеи тут же немедленно вновь появлялись. Если он найдет объяснение этому, положит ли это конец этой проблеме?
Разве обнаружение причины освободит от следствия? Разве знание причины уничтожит результат? Мы знаем причины, как экономические, так и психологические, войны, и все же мы поощряем варварство и самоуничтожение. В конце концов, наш мотив поиска причины – это желание избавиться от следствия. Это желание является иной формой сопротивления или осуждения, а когда есть осуждение, нет понимания.
– Тогда, что же делать? – спросил он.
Почему ум во власти этих тривиальных и глупых навязчивых идей? Спрашивать «почему» не означает искать причину как что-то далекое от вас самих, которое вы должны найти. Это просто раскрывать движения вашего собственного размышления. И, так, почему ум занимает себя подобным образом? Разве это не потому, что он является поверхностным, мелочным, пустым и поэтому обеспокоенным его собственными соблазнами?
«Да, – ответил он, – кажется, это верно, но не полностью, поскольку я – серьезный человек».
Кроме этих навязчивых идей, чем занята ваша мысль?
«Моей профессией, – сказал он. – У меня ответственная должность. Целый день и иногда до глубокой ночи мои мысли заняты моим делом. Иногда я читаю, но большинство своего времени провожу в своей деятельности».
Вы любите то, что делаете?
«Да, но это не полностью удовлетворяет меня. Всю свою жизнь я был неудовлетворен тем, что делаю, но я не могу бросить настоящую должность оттого, что имею некоторые обязательства, и, кроме того, годы-то идут. Что беспокоит меня – эти навязчивые идеи, мое нарастающее недовольство работой, а также людьми. Я никогда не был добр, я чувствую усиливающееся беспокойство о будущем, и мне никогда, кажется, не познать покоя. Я хорошо делаю свою работу, но…»
Зачем вы боретесь против того, что есть? Дом, в котором я могу жить, может быть шумным, грязным, мебель может быть отвратительна, и во всем этом может чрезвычайно недоставать красоты. По различным причинам мне, вероятно, придется жить там, я не смогу уйти в другой дом. Тогда это вопрос не принятия, а наблюдения очевидного факта. Если я не вижу то, что есть, я буду тревожиться до болезненности о той вазе, о том стуле или той картине. Они станут моими навязчивыми идеями, и появиться обида на людей, свою работу и так далее. Если бы я мог все полностью бросить и начать сначала, это было бы другое дело, но я не могу. Не имеет никакого смысла мое восстание против того, что есть, реального. Признание того, что есть, не ведет к самодовольному удовлетворению и облегчению. Когда я уступаю тому, что есть, появляется не только понимание этого, но и также возникает определенное спокойствие поверхностного ума. Если поверхностный ум неспокоен, он увлекается навязчивыми идеями, фактическими или воображаемыми. Он оказывается пойманным какой-нибудь реформой или религиозным умозаключением: мастером, спасителем, ритуалом и так далее. Только, когда поверхностный ум затихает, скрытое может показать себя. Скрытое должно проявить себя. Но это невозможно, если поверхностный ум обременен заботами, навязчивыми идеями. Так как поверхностный ум находится постоянно в каком-нибудь волнении, неизбежно противоречие между поверхностными и более глубокими уровнями мышления, и, пока от этого противоречия не избавляются, навязчивые идеи увеличиваются. В конце концов, навязчивые идеи – это бегство от нашего противоречия. Любое бегство подобно другому такому же бегству, хотя некоторые в социальном плане более вредны.
Когда каждый знает о целостном процессе возникновения навязчивой идеи или любой другой проблемы, только тогда приходит освобождение от проблемы. Чтобы полностью осознать, не должно быть никакого осуждения или оправдания проблемы. Осознание должно быть не определено выбором. Чтобы осознавать, требуется огромное терпение и чувствительность. Чтобы наблюдать и понять полностью весь процесс размышления, необходима готовность и выдержанное внимание.