|
— Ну как, работать будете? Работать! Работать — значит есть. Они почувствовали, как силы вновь возвращаются к ним. — Что делать? — Стадо через речку переправить. Ну и ну! Сейчас уже воды сколько, и еще прибывает. Вскипает, пляшет, толчется у берега — снова прилив идет. Глаза мужчины и женщины встретились. Голодные глаза. Но в их глубине блеснула искорка надежды. — Дак ведь как же оно без лодки-то? Рядом со стадом всегда идет порожняя лодка. Таков порядок. Но Серьга замотал головой: на лодку тратиться он не собирался. На какой-то момент они растерялись. С опаской посмотрели на реку. Потом на свиней. Те разбрелись по берегу. Все больше матки. Мужчина и женщина снова обменялись быстрыми взглядами. И каждый понял, что другой согласен. Кровь натов заговорила в них. Ведь сидеть тут и дальше — значит умереть голодной смертью. Но женщина — она женщина и есть. Спросила: — Справимся ли без лодки-то? Мужчина ответил: — Надо справиться. — Видите на той стороне храм? — оживился Серьга. — Вот туда и подгоняйте. Получите двадцать девять ан — по одной за голову. И масла дам, чтобы потом растереться. Хоть одна потонет — на полгода за решетку упрячу, — закончил он, передавая мужчине палку. Женщина встала и, нагнувшись, сломала длинный прут. Серьга и мусорщик недоверчиво переглянулись: неужели они согласны?! А вдруг утонут и свиней загубят? Но, заметив, как уверенно те двое стали собирать стадо, Серьга успокоился. — О-ррр! Ой-ррра-а-аа! — закричала женщина высоким, тонким голосом. — А-ху-у! — вторил ей густой, хрипловатый голос мужчины. Странной, тоскливой мелодией плыли эти звуки над диким, пустынным берегом, над красной взбаламученной водой и уносились к далекому небу. Из-за кустов и валежника одна за другой стали высовываться головы. Наморщив чумазые пятачки, свиньи словно принюхивались к крикам. Маленькие глазки возбужденно заблестели. Свиньи стали сбиваться в стадо. Сверкнул в улыбке золотой зуб Серьги. Свиные глазки мусорщика заблестели от возбуждения — это надо же, кричат точь-в-точь как матки, когда поросят сзывают. А у тех двоих в этом крике вдруг растворился страх. Даже голод не терзал, как прежде. Есть работа — скоро будет и еда. Трудная работа, но знакомая. Они пасли свиней у себя в деревне. И повадки и характер их знают наизусть. Вот только реку не знают. Бежит себе река, будто торопится куда. Течение быстрое, вода все прибывает, так и мечется из стороны в сторону, но волны невысокие. Темнее стало: тучи совсем к воде спустились. — 65 —
|