|
полностью заместить интеллект и более эффективно исполнять специфическую, свойственную ему работу; он может более глубоко объяснить нам тайну рождения формы, стадии творческого процесса, внутреннюю причину, сущность и характер недостатков и несовершенств, присущих произведению, равно как и его достоинств. Ибо интуитивный ум - когда он достаточно воспитан и развит - всегда может взять на себя работу интеллекта и обнаружить при этом силу, свет и способность проникновения в сущность, которые более велики и надежны, чем сила и свет интеллектуального ума, даже самого развитого. Существует интуитивная способность различения, которая превосходит остротой и точностью восприятия видение логического разума. Все, сказанное о великом искусстве как о той форме прекрасного, в которой обычно наше эстетическое чувство находит величайшее и глубочайшее удовлетворение, относится ко всякой красоте - красоте Природы, красоте жизни, равно как и красоте искусства. Мы приходим к тому, что в конечном счете в своем отношении к прекрасному разум занимает в точности то же место и имеет те же пределы возможностей, как и в своем отношении к религии. Он помогает просвещать и очищать эстетические инстинкты и импульсы, но не может дать им высочайшую удовлетворенность или развить в них способность полного проникновения в сущность. Он до некоторой степени формирует эстетический ум и способствует его реализации, но не может с основанием притязать на право устанавливать окончательный закон для процесса созидания прекрасного или для восприятия прекрасного и наслаждения им. Он может только направлять эстетический инстинкт, импульс и ум к максимально сознательному удовлетворению, но не приводить к нему; в конце концов он должен передать их в распоряжение более высокой способности, которая непосредственно соприкасается с супрарациональным и по своей природе и образу действий превосходит интеллект. И причина здесь все та же: ибо в прекрасном в конечном счете мы ищем то же самое, что и в религии - Абсолютное, Божественное. В своем поиске прекрасного человек лишь в самом начале пути удовлетворяется красотой формы - красотой, которая обращена на физические чувства и витальные впечатления, импульсы и желания. Лишь в середине пути его начинает привлекать красота воспринимаемых им идей, он начинает находить удовольствие в пробужденном эстетическом чувстве, в постижении совершенного творческого процесса и гармонии элементов. За всем этим душа прекрасного, заключенная в нас, жаждет испытать вдохновенный восторг от прикосновения, откровения абсолютной — 128 —
|