|
Пиджины, применяемые лишь периодически взрослыми, в остальных ситуациях продолжающими общаться на родных языках, так и остаются на рудиментарном уровне. Так, например, пиджин, называемый руссонорск, возник для облегчения бартерных сделок между русскими и норвежскими рыбаками в Арктике. Эта лингва-франка просуществовала в течение всего XIX века, но не далее, поскольку использовалась только для общения в простых деловых ситуациях в течение кратких встреч. Каждая из этих групп рыбаков большую часть времени говорила на русском или норвежском со своими соотечественниками. В Новой Гвинее же пиджин постепенно, за много поколений, стал более стандартным и сложным, поскольку им ежедневно активно пользовались, но при этом большинство детей работников в Новой Гвинее продолжали учить родные языки родителей в качестве своего первого языка еще в годы после Второй мировой войны. Тем не менее пиджины быстро развиваются в креольские языки, как только поколение одной из групп, из языка которой сложился пиджин, начинает использовать этот пиджин в качестве родного языка. Это поколение затем использует пиджин для всех социальных контактов, а не только для обсуждения работ на плантации или для бартера. По сравнению с пиджинами креольские языки обладают более обширным словарем, намного более сложной грамматикой, и наблюдается устойчивость языка как у одного и того же говорящего, так и среди разных говорящих на этом языке. На креольских языках можно выразить практически любую мысль, которая может быть выражена в нормальных языках, тогда как на пиджине мучительно сложно высказать идею хотя бы в некоторой степени сложную. Причем неким образом, в отсутствие организации наподобие французской Академии, утверждающей строго сформулированные правила, пиджин сам расширяется и стабилизируется, превращаясь в однородный и более сложный язык. Этот процесс креолизации является естественным экспериментом по эволюции языка, который в современном мире происходил десятки раз, при этом ситуации креолизации не связаны друг с другом. Места эксперимента были самые разные, от материковой Южной Америки и Африки до островов Тихого океана; национальность работников также была разной: от африканцев и португальцев до китайцев и новогвинейцев; господствующими колонизаторами в разных случаях были другие африканские народы или англичане, испанцы или португальцы; а происходили эти события по меньшей мере с XVII и по XX век. Поразительно, что лингвистические результаты всех этих независимых естественных экспериментов оказались во многом сходными, как в том, что наличествует в этих языках, так и в том, чего им недостает. Если говорить о недостатках, креольские языки обычно проще «типовых» языков в том, что в них отсутствует спряжение глаголов по лицам и изменение по временам, склонение существительных по числам и падежам, большинство предлогов, различение событий в настоящем и прошедшем времени, а также согласование слов по родам. Достоинства же креольских языков позволяют считать их во многом более развитыми, чем пиджины: в них имеется определенный порядок слов; местоимения единственного и множественного числа первого, второго и третьего лица; придаточные предложения; указания на предшествующее время (то есть описание событий, произошедших до обсуждаемого момента времени, независимо от того, идет ли речь о настоящем времени или нет); частицы или вспомогательные глаголы, предшествующие смысловому глаголу и указывающие на отрицание, предшествующее время, условное наклонение или же продолжительность действия, в отличие от завершенности. Кроме того, в большинстве креольских языков предложение имеет порядок слов типа «подлежащее-сказуемое-дополнение», и в нем совпадает порядок частиц или вспомогательных глаголов, предшествующих смысловому глаголу. — 141 —
|