|
Проходя через сознание пока ограниченное психическими, физиологическими и онтогенезисными возможностями данных гоминидных форм, объекты окружающего мира становились значимыми объектами и даже системами в рамках пока еще слабого, но определяемого культурного поля. В какой-то степени они были уже регулируемыми в проявлениях адаптационной деятельности(146). Теперь ее можно назвать, хотя и с некоторой натяжкой, культурной деятельностью, но в основе, которой пока лежали бессознательные комплексы и сценарии взаимодействия, зарождающиеся внутри формирующихся социумов, и проявлявшихся в контактах с окружающей действительностью. Вот внутри этих бессознательных сценариев стали конкретизироваться определенные понятийные блоки, которые в психологической антропологии стали называться культурными константами. Через призму охотничьих сценариев сценарии жизни стали «набухать» социальной и культурной информацией по взаимодействию между протоструктурными формированиями популяций и что самое важное они стали влиять, хотя пока и слабо, на использование охотничьих сценариев в других сторонах жизни, которых пока было еще мало. Таким образом, восприятие определенной ситуации и проведение при этом определенной деятельности как ответ на нее, становятся тесно связанными на новом понятийном уровне. Это значит, что уже начались психологические процессы ни как не животного вида. На их базе хабилисы стали учиться способам восприятия окружающей действительности выходящих за рамки животных инстинктов. В связи с этим можно предположить, что в появляющихся охотничьих сценариях уже имелась как протосоциальная, так и протокультурная информация, определенная в зачатках общественных взаимодействий. Кроме того, подсознательный контекст вероятно уже влиял на использование вариантов самих сценариев. Фактически каждый сценарий это был вариант охоты на определенный вид животных, причем в определенной ситуации и поэтому каждое событие сценария уже стало оформляться культурно и, кроме того, оно было тождественно прошедшему значимому моменту сценария и воспринималось окружающими как непосредственное событие. Участвуя в пока еще малом количестве жизненных сценариев, обусловленных разумной деятельностью, гоминиды подсознательно связывали восприятия и деятельность через развивающуюся коммуникационную систему с двумя тесно взаимосвязанными процессами протосоциальным и протокультурным. В связи с этим хабилисы, а затем и ранние архантропы стали строить взаимоотношения внутри культурной системы, которую сами и создавали как адаптационную. То есть между протоструктурными формированиями популяций, а затем и структурными формированиями праобщин в первую очередь вырабатывались взаимосвязи и взаимодействия. Именно в данном контексте складывались жесткофиксированные установки на восприятие окружающей действительности под действием зачаточных компонентов обобщенной культуры и в рамках нарабатываемой картины мира каждой праобщины в отдельности, которые постепенно превращались в прототабу, а затем и табу. Теперь уже можно сказать, что восприятия стали культурно психологическим процессом. — 357 —
|