|
При благоприятных условиях существования, когда пищи было достаточно и не требовалось для ее добычи больших трудозатрат, вполне возможно, что у некоторых самок в период формирования новых семейных отношений уже был один детеныш только в возрасте от пяти лет и выше. Он был пока еще недостаточно взрослый, чтобы существовать самостоятельно, но не мешал матери завести еще одного. В таких семьях самец защищал и кормил так же приемного детеныша. Вполне возможно дети старше пяти лет находились в своеобразных детских группах, о которых мы уже упоминали и о которых мы еще будем говорить, под опекой взрослых, но вполне возможно только в дневное время. Если бы этого не было то такого интенсивного прироста количества гоминид в популяциях, а значит и расселение гоминид на новые территории, было бы не возможным. Уход самца и распад семейного союза всегда был болезненным для самки с детенышем или детенышами. Процесс охлаждения у самцов происходил постепенно, настолько, насколько интенсивно уменьшалось генетически обусловленное действие биологически активных веществ ответственных за существование парных союзов, хотя и для каждой особи действующих индивидуально. Внимание и забота постепенно ослабевали. Самец все больше внимания уделял другим, готовым к спариванию самкам. Больше времени проводил в их обществе, постепенно возобновляя ранее приглушенный действиями БАВ, процесс ухаживания. Борьба за самца – отца своего ребенка, породила у самок такое психическое состояние как ревность. Она была направлена не на мужскую особь как таковую, а на окружающих его самок и даже на своих дочерей если они к этому времени достигли репродуктивного возраста.(83) Она старалась отогнать их как можно дальше от территориального расположения разваливающейся протосемьи. Конечно, самка распадающейся протосемьи, была очень активна в вопросах сохранения этого союза и старалась, как можно дольше оставить возле себя самца и предпринимала для этого соответствующие меры. Многие из них преодолев действие механизма вскармливания, когда репродуктивная система не возбуждена, возобновляли половую жизнь с отцом ребенка тем самым, предотвращая на какой-то срок распад протосемьи. Вот так, вполне возможно, зародились предпосылки наших сексуальных отношений, потому, что секс как процесс получения наслаждения появился в борьбе противоположностей - звериного и разумного. Инстинкт продолжения рода требовал беременности, а разум эту беременность на данный момент времени не желал. Свободные, от бремени грудных детей самки выбирали себе партнеров для зачатия, как того требовал половой инстинкт, среди присутствующих особей мужского пола по принципу – если он подходил прежней самке, то он подходит и для меня. — 215 —
|