|
После каникул недавний первокурсник уже не смог выехать из Москвы в Эдинбург. Началась первая мировой война. Пришлось продолжить обучение в Московском университете, в который ранее Великоватому, из-за его еврейского происхождения, путь был официально закрыт. С началом воины политика стала менее жесткой, особенно в отношении медицинского института, потому что стране были нужны врачи, уже независимо от их национальности. С началом революции над семьей Великовских нависла непосредственная угроза. В феврале 1917 года в Москве были арестованы члены сионистской группы, к которой был близок и отец Иммануила Вёликовского. Его успели вовремя предупредить, н он сумел выбраться из Москвы с женой и Иммануилом. Два старших брата Иммануила сделали свой выбор в пользу социалистической идеи и остались в Москве служить революции. Больше семье собраться вместе не удалось. Путь лежал на юг, за море, а там как придется. Конечно, Вели-ковские мечтали через Турцию или Ирак пробраться в Палестину. Но шли долгие месяцы, а они все шли, вынужденные прятаться и от красных и от белых. Однажды в какой-то донской станице Иммануила, решившего раздобыть хлеба, арестовали казаки атамана Шкура Этот эпизод стал памятным семейным преданием. Приняв Иммануила за большевистского агента(вид у этого московского интеллигента был и в самом деле подозрительный]), казаки незамедлительно вынесли ему смертный приговор. На расстрел его повел на край станицы один немолодой казак. По дороге Иммануил Великовский зачем-то стал рассказывать ему романтическую средневековую легенду об испанском рыцаре, который перешел из христианства в иудаизм и умер на костре, отказавшись отречься от новой веры. Разумеется, эта история, совершенно непонятная казаку, не была рассчитана на то,-чтобы его разжалобить. Иммануил рассказывал ее для себя, уже прощаясь с-жизнью. Но казак понял, что имеет дело с «чудным», необычным человеком, и пощадил арестованного, велел ему отсидеться в яру до ночи, а потом уходить восвояси,Иммануил Великовскии записал родившуюся в этих чрезвычайных обстоятельствах поэму, и через пятнадщат» лет она вышла в Париже на русском языке под псевдонимом Эмануил Рам – «Тридцать дней и ночей Диего Пиреса на мосту Святого Ангела». Может быть, этот эпизод впервые заставил его задуматься о феномене подсознательного, который ляжет в основу одной из его научных гипотез о родовой памяти человечества. Эти скитания семьи Великовских по южным окраинам России, охваченным гражданской войной, продолжались три года. Выбраться оказалось невозможным, а возвращение представлялось в высшей степени опасным. Первым рискнул Великовсюш-младший. Он приехал в Москву в 1921 году, оставив родителей на Украине. К счастью, было уже, по-видимому, не до него. Его даже восстановили в Московском университете, и этим же летом он получил диплом врача. Год ушел на то, чтобы выхлопотать разрешение на отъезд для себе и для родителей. Тогда за кордон еще уходили пароходы, увозившие интеллектуальную элиту России – первая массовая «утечка мозгов»…, — 124 —
|