|
В коридоре встречаю Соломко. Он прямо с аэродрома. Старший тренер гандболистов только что привез из ФРГ своих «мальчиков». – Как дела? Все здоровы? – Все в порядке, Олег Маркович. Только у Чернышева была небольшая простуда. – Чихает? – Как всегда. Семь раз подряд. – Ну значит, здоров. Как рука у Томина? – Жалоб не было. – Ну и отлично. Отдыхайте. Если что, придешь сразу ко мне. У дверей кабинета меня ждет еще один тренер. На этот раз – волейболист. – Привет, Валерий. Что случилось? Опять что‑нибудь с Полищуком? Я видел Полищука на сборах. Парень после тренировок жаловался на боли в предплечье. Я сказал тренеру, чтобы привел его к нам. Тренер тоже обеспокоен, нагружают руку постепенно, но боли не проходят. А на носу ответственные, престижные, соревнования. Это беспокоит тренера, а Полищука еще больше. – Где он? Давай его сюда. В кабинете функциональной диагностики у осциллографа собираются врачи. Снимаются показания. Картина пока неутешительная. – Я думаю, – говорит мой коллега, один из старейших сотрудников диспансера, Капитолина Алексеевна Нерушенко, – что при такой клинической картине не надо торопиться с нагрузками. Попробуем курс инъекций гидрокортизона с четко разработанным графиком нагрузок. Через три дня, – сегодня у нас что? Среда, 14‑е. Так… В субботу, семнадцатого, приходи, будем смотреть. – Но ведь это суббота, – Полищук переводит взгляд с лечащего врача на меня и снова с недоумением смотрит на Нерушенко. Мы с Капитолиной Алексеевной обмениваемся многозначительными улыбками. Верно, семнадцатое – суббота. Нерабочий день. Для всех. Но не для нас. И не только суббота, но и нередко воскресенье у нас рабочий день тоже… Через три дня, в субботу. Тот же кабинет. – Как себя чувствовал эти дни? – Лучше. Значительно лучше. Небольшие боли при кругообразных движениях рукой. Сейчас в его лечение подключена и биохимия, и биомеханика, и физиотерапия. Нас интересует и его нервно‑психологическое состояние, тот психологический фон, на котором проходит лечение. Тут есть один немаловажный нюанс. И само лечение и характер предстоящего соревнования накладывают на психику спортсмена свой отпечаток, и необходимо создание такой атмосферы, которая обеспечила бы его позитивный выход из состояния подавленности и пессимизма. И тут нам помогает сам дух времени. Я имею в виду качественно новое отношение самого спортсмена к медицинскому обеспечению его достижений. На сегодняшнем уровне развития спорта наш подопечный являет собой не столько классический тип пациента, и даже не столько классический тип испытуемого, сколько, я бы сказал, сам является участником эксперимента. Что‑то вроде испытуемого‑исследователя. Любопытнейшая и характернейшая деталь. — 81 —
|