|
Когда в свое время Вениамин Александров повредил на ноге палец и стоял вопрос, сможет ли он принять участие в играх, Силин изобрел ботинок со специальной металлической коробкой для больного пальца. И Александров вышел на поле. Силин понимал, насколько необходимо это было для команды, да и для самого Александрова, – играть, несмотря на травму. А Кузькину в Канаде он надевает на лицо маску второго вратаря, чтобы предохранить от новых травм переломанный нос. И рвущийся в бой Кузькин выходит на игру. Но можно вспомнить ситуации, когда настойчивое требование игрока допустить его к участию в соревновании бывало необоснованно. И мы проявляли достаточно усилий, чтобы настоять на своем. За травмами, ушибами, заболеваниями истинный врач команды всегда улавливает психологическое состояние спортсмена. – Понимаете, Олег Маркович, – говорит мне Силин. – Вот вижу: ушибли игрока. Садясь на скамейку запасных, прошел мимо меня. Надо ли немедленно броситься к нему? Нет, не надо. Я жду секунд 30–40. Вижу, он остывает. И только потом тихонько спрашиваю: что, мол, с тобой, может быть, что‑нибудь сделать? Если скажет – надо, значит, надо. Если нет, значит, нет. Если нет ничего серьезного, не надо лишний раз дергать игрока. И добавляет: – Вообще, когда игроки идут на замену, я смотрю каждому в глаза. Нарочно встречаюсь с ним взглядом. С годами и опытом стал понимать по выражению глаз не только физическое, но и психическое состояние ребят. Спрашиваю: – Это нужно? Отвечает мгновенно, не раздумывая: – Обязательно. Я обязан определить истинное состояние игрока, его настроение, заранее знать, сорвется ли он сегодня на льду, сможет ли он сдержаться при обиде, преодолеет ли возможный страх перед сильным соперником, сумеет ли внутренне подготовить себя к игре. Конечно, он прав. Влияние, оказываемое врачом команды (и безусловно, тренером), должно сказываться во всей психологической сфере спортсмена, и через это влияние на индивидуума – к созданию здорового и оптимистического климата в коллективе. В спорте это необыкновенно важно. Тем более что в нашей работе, где подчас от мелочи может зависеть все, всегда приходится иметь в виду не только одностороннее влияние (допустим, коллектив – личность), но и при столь ярких характерах и обратную связь, когда влияние индивидуальности не может не сказаться на коллективе в целом. Мы, врачи и тренеры, оказались, таким образом, в самом центре одной из самых современных и сложных проблем в психологии – «психологии малых групп». — 79 —
|