Верность

Я тогда ему ответил и сейчас повторю, что в этом случае в счет идет не личное удовольствие, а чувство долга перед страной, перед любителями хоккея. Ведь они верят в нас, равняются на спортсменов, своим самоотверженным трудом создают прекрасные условия для наших тренировок и соревнований.

Это наш гражданский долг, если хотите. И я стремлюсь выполнять его как можно лучше.

Я бережно отношусь к запискам, которые приходят из зала. Ответив на них, приношу домой, анализирую – это помогает изучать интересы аудитории и соответственно корректировать свои выступления. Труднее всего выступать перед детьми. Им я обычно рассказываю, как пришел в хоккей, как тренировался, какие интересные истории случались со мной на льду. Специально не говорю о том, как учился. Обязательно жду вопроса. И он приходит всегда, причем не один, а несколько подобных. Тогда я подробно рассказываю о том, что учился хорошо, иначе отец никогда не пустил бы меня на тренировку. Однажды под конец встречи кто‑то из мальчишек мне такую записку прислал: «А я думал, настоящие хоккеисты только из хулиганов получаются, и не записался в хоккейную секцию, потому что драться не люблю. Теперь запишусь и буду играть, как вы».

И еще об одной стороне моей послехоккейной жизни надо обязательно рассказать. Впрочем, почему послехоккейной? Речь идет о работе, направленной на укрепление мира и взаимопонимание между народами, – разве все прежние годы не были посвящены этому? Хоккейный лед сближает людей, это теплый лед.

…Международный аэропорт Шереметьево‑2. Я сижу в мягком удобном кресле в зале вылетов и прислушиваюсь к объявлениям по радио. Приземляются самолеты различных авиакомпаний мира – из Праги, Вены, Монреаля, Франкфурта‑на‑Майне, Стокгольма… Я даже удивляюсь, как много на нашей планете городов, с которыми у меня связаны хоккейные воспоминания. Но предаваться воспоминаниям пет времени. Через десять‑пятнадцать минут начнется посадка и на мой рейс – в Цюрих.

– Мистер Третьяк? – Я отрываю взгляд от газеты и вижу перед собой двух немолодых людей: мужчину и женщину, которые приветливо улыбаются мне. – Здравствуйте, Владислав!

Я привык к тому, что меня узнают незнакомые люди, здороваются со мной. Поднимаюсь с кресла и тоже приветливо пожимаю руки мужчине и женщине. Судя по акценту, они иностранцы, и скорее всего канадцы или американцы.

– Вы, конечно, нас не помните, Владислав, – говорит мужчина. – Мы брали у вас автограф в Ванкувере после матча с лучшими звездами НХЛ в 1972 году. Игра сборной СССР нас тогда потрясла. Мы любим хоккей и поэтому решили с женой изучать русский язык. Мечтаем лучше знать вашу страну, ваш хоккей. Вот прилетели в Москву по туристической путевке. А как вы поживаете? Где ваша маска, клюшка?