|
Хочу рассказать вам о случае, который чуть-чуть не стоил мне жизни. Как-то я записала на пленку московского барда. Он пел под гитару интересные политические песни. Впрочем, и в художественном смысле они были на высоте. А гитара, казалось, выговаривала слова, до того мастерски он ею владел. Едва дождавшись свободного вечера, я нажала кнопку «пуск». Было три песни, и вот каждую из них я прослушала раз по пять, не меньше. Нет, я не пыталась запомнить куплеты, но, казалось, меня несла некая сила снова и снова к мелодии. Я готовила ужин, а музыка… Мне думалось, она меня, как всегда, успокаивает, помогает, как обычно. Но, увы, отчего-то становилось тоскливо, а в какой-то момент мои движения стали замедляться, будто кто-то связывал постепенно мои руки и ноги… Еще раз я перекрутила пленку, но слушать не стала. Послышалось, словно внутри кто-то произнес: не надо!! Очевидно, Ангел-хранитель запоздал, а может быть, из-за громкой музыки я не расслышала предостережений чуть раньше. Хотя песня не звучала, но я не могла сделать и двух шагов. Непреодолимая слабость валила меня с ног. Едва добралась до дивана, а по пути взглянула в зеркало. Белая, бескровная маска смотрела на меня. — Господи, да я же умираю, — мелькнуло в голове. Из последних сил набрала номер. Попросила приехать приятеля. Он как раз дежурил, на мое счастье. Заранее открыла дверь, потому что понимала: еще через несколько минут не смогу этого сделать. Очнулась от изрядной дозы магнезии. Все плыло в тумане. — Ну, Валентина Михайловна, почему вы не позвонили раньше?! Вы же были одной ногой там… — За поворотом? — хотела пошутить я, но не услышала своего голоса. Его не было, не могла открыть рта. Все во мне застыло. Что же произошло? Какое-то шестое чувство подсказывало мне, что все дело в голосе исполнителя, но тогда не могла понять, почему. Недели через две я снова включила магнитофон, и по тому, как стало через секунду не по себе, как тошнота подступила к горлу, поняла: да, голос для меня — убийственный, опасный до предела. Надо было убедиться, и я, преодолевая слабость, одолевавшую меня, проверила индикатором его звучание. Точно! Крутой «минус», и мне он категорически противопоказан. С тех пор я ни разу не слушала те песни. И даже сейчас, когда я вам рассказываю, мне становится все дискомфортнее, тяжелеет голова. Остерегайтесь таких гибельных голосов, они несут вам болезни, смертельно ранят ваше поле… А есть дивные голоса… Они способны утешить в беде, придать нам силы, радовать… Впервые услышала Михаила Звездинского по телевизору в Москве. И мечта поселилась в душе: увидеть его «вживую», еще раз отдаться удивительным звукам. — 91 —
|