|
Убил ли он свою мать? Было ли у него столь сильное влечение к ней? Что он жаждал воссоединиться на небесах? Какую роль играло искупление? Тщетные предположения! Сейчас я начал кое-что понимать. У меня иногда внезапно возникают приступы усталости, позволяющие моим чувствам уходить из ВЗ. Удаляться. Не совсем. Не впадая в сон. Не по пути к забвению. Кипит изобильная пустота. Стерильная пустота, мир скуки - теряется. Как использовать богатство изобильной пустоты? Это не просто помойное ведро, всплывает не просто абсолютный хлам. Это слишком много: мысли, эмоции, образы, суждения. Слишком сильное возбуждение. Формирование гештальта находится в опасности: шизофренические символы, хаотично проявляющие свое право быть, переполняют меня. Оставайся в контакте, прими свою усталость, чтобы приостановить истерию этих многочисленных голосов, требующих внимания. Остынь. Стой на принципе Гей-зенберга: наблюдаемые факты меняются в процессе наблюдения. Усталость, я принимаю тебя как скуку, как моего врага. Я принимаю тебя как нечто, лишающее меня части собственной жизни. Ты знаешь, какой я жадный. Все больше, больше и больше. Изобильная пустота, говори через меня. Позволь мне пользоваться твоим расположением. Позволь мне, благословенная правда, Смотреть на тебя глаза в глаза. 163 Испиши тысячи страниц, сотни тысяч слов, Перестань вилять, Это - для птиц! Когда перо скользит, кровоточа радостью и болью, Я больше не могу мириться С тем, что прожил тщетно. В конце концов я знаю, что Могу многое сказать! То, что я открыл Сейчас здесь, чтобы остаться, Рум, тура, тари-та Давайте танцевать и прыгать. Рататита-ти-та В горле больше нет комка. Нет оплакивания того, что,я есть, Я вата ку ка Ух са пуза рома том, Вас из да ту лука? УраШ Я - сумасшедший!!! "Сейчас ты провозгласил себя душевно больным. Где это произошло? Ты хочешь снять всю ответственность?". О, ты щепетилен! Это был взрыв радости. И кое-что еще. Я не могу хорошо напеть этот мотив. Я слышал звуки и музыку и не считаю необходимым заполнять словами звуки. Я знаю, что в изобильной пустоте есть музыка. К пению у меня особое отношение, как будто боюсь исчезнуть, сливаясь с голосом или звуком. Иногда я хорошо веду бас, и однажды, когда Альма Ньюман, мой друг по колледжу, играла кантату Баха, я спел всю кантату точно на слух с листа. Это чудо случилось только однажды, но это показывает, что где-то хранятся скрытые, блокированные большие музыкальные возможности. "Продолжай, но не дурачь меня. Ты хочешь уйти от серьезного вопроса о своем" сумасшествии". — 112 —
|