Мемуары Хейро

Этот день выдался жарким и солнечным. Я отъехал на поезде с вокзала на Брод-Стрит и, устроившись в купе, начал размышлять об этом таинственном деле. Письмо, очевидно, было написано старой дамой, и я не понимал, что подтолкнуло эту необразованную и, вероятно, бедную женщину согласиться на большие деньги за чтение рук ребенка – скорее всего, инвалида, не способного приехать в город. Женщина не указала ни имени, ни адреса. Я должен был сойти на станции Уолтам Кросс и сесть под часами в зале ожидания. Там мне полагалось дождаться мужчину, который отведет меня в нужное место.

Прибыв в Уолтам Кросс, я последовал указаниям и тут же заметил человека, который подозрительно осматривал всех людей, сошедших с поезда. Я подошел к нему и представился:

– Мое имя Хейро. Вы ожидаете меня, не так ли?

Осмотрев мою фигуру с головы до пят, он медленно ответил:

– Да, я жду вас. И, между прочим, очень долго.

Покинув станцию, мы направились в город. Я спросил, как далеко нам идти, и получил неразборчивый ответ о каком-то «поле». Без дальнейших объяснений мужчина свернул на тропу, которая вела через пустошь почти под прямым углом к городу. Десятиминутная прогулка привела нас к сельской дороге – одной из тех, что можно найти в любой части Англии. Затем мы вышли к старой заброшенной усадьбе времен сэра Генри и леди Мюкс [27]. Я даже на минуту остановился, чтобы полюбоваться этим уголком старины, который находился почти под боком делового Лондона. Казалось, что передо мной распахнулись ворота, уводившие в тихую страну легенд. Если бы камни у дороги могли говорить, то они рассказали бы о сотнях счастливых и несчастных людей, которые ушли по этому тракту и пропали в недрах Лондона. Помню, я поделился своими мыслями с мрачным спутником, но тот ответил, что «не думает о такой сентиментальной чепухе». Далее он сказал, что не верит в Бога и дьявола.

– И в вас я тоже не верю, – добавил он. – Это моя старуха велела поехать за вами и привести вас сюда, чтобы вы рассказали ей, как долго проживет наша нахлебница.

Так вот что она хотела узнать, подумал я и решил уточнить информацию.

И кто эта нахлебница? Ваша родственница? Однако пожилой мужчина, наверное, подумал, что и так сказал слишком много. Он больше не проронил ни слова. Через десять минут мы свернули с дороги и вошли в большой лес, которому, казалось, не было конца. Когда я начал ворчать о долгом пути, мой спутник свернул к старому дому, больше похожему на хижину лесоруба. На порог выбежала пожилая женщина, с хитрыми бегающими глазками, и меня пригласили в дом. В этой странной паре я узнал один из тех контрастов, которые так часто встречаются среди бедняков. Мужчина, грубый, бессовестный и необразованный, оттенялся мягкостью манер такой же неграмотной женщины. Тем не менее, она обладала внутренней грацией, сквозившей в каждом ее слове и действии. Старуха была лукавой, как змея, и беспринципной в своих поступках. При этом она имела необъяснимый страх перед нелепыми суевериями. Она смотрела на меня как на существо, наделенное сверхъестественной силой. Не знаю, к кому я был причислен – к слугам Бога или дьяволу, – но она хотела, чтобы моя сила действовала ей во благо. И поэтому она пригласила меня для консультации.