|
Все трое остановились у ящика, на котором сидел Давин, наблюдавший за игрой. Через несколько секунд Темпл бочком подошел к Стивену и сказал: – Прости, я хотел спросить тебя, как ты считаешь, Жан-Жак Руссо был искренний человек? Стивен невольно расхохотался. Крэнли схватил валявшуюся в траве у него под ногами сломанную бочарную доску, быстро обернулся и грозно сказал: – Темпл, клянусь Богом, если ты произнесешь еще хоть одно слово, я тебя тут же прикончу super spottum[204]. – Вероятно, – сказал Стивен. – Он, как и ты, был эмоциональный человек. – А, ну его ко всем чертям! – отрезал Крэнли. – Что с таким разговаривать. Все равно что с вонючим ночным горшком! Катись, Темпл. Катись отсюда! Катись к черту! – Плевать я на тебя хотел, Крэнли, – ответил Темпл, шарахаясь в сторону от поднятой доски и указывая на Стивена. – Вот единственный человек в этом заведении, у которого индивидуальный образ мыслей. – Заведение! Индивидуальный! – воскликнул Крэнли. – Пошел ты отсюда, черт тебя побери. Вот безнадежный идиот! – Я эмоциональный человек, – сказал Темпл. – Это очень верно сказано. И я горжусь тем, что живу во власти эмоций. Он отошел бочком, зашагал по площадке, лукаво посмеиваясь. Крэнли смотрел ему вслед пустым, застывшим взглядом. – Вы только посмотрите на него, – сказал он. – Видели вы когда-нибудь подобного мерзавца? Фраза его была встречена странным хохотом студента в низко надвинутой на глаза кепке, который стоял, прислонясь к стене. Смех был писклявый и исходил из такого огромного тела, что казалось, это повизгивает слон. Все тело студента ходило ходуном, от удовольствия он потирал руки в паху. – Линч проснулся, – сказал Крэнли. В ответ на это Линч выпрямился и выпятил грудь. – Линч выпячивает грудь в знак критического отношения к жизни, – сказал Стивен. Линч звучно хлопнул себя по груди и сказал: – У кого есть возражения против моей фигуры? Крэнли поймал его на слове, и они начали бороться. Когда лица у них покраснели от напряжения, они разошлись, тяжело дыша. Стивен наклонился к Давину, который, увлеченно следя за игрой, не обращал внимания на разговоры вокруг. – А как мой ручной гусек? – спросил Стивен. – Тоже подписал? Давин кивнул и сказал: – А ты, Стиви? Стивен отрицательно покачал головой. – Ужасный ты человек, Стиви, – сказал Давин, вынимая трубку изо рта, – всегда один. – Теперь, когда ты подписал петицию о всеобщем мире, – сказал Стивен, – я думаю, ты сожжешь ту маленькую тетрадочку, которую я у тебя видел. — 128 —
|