|
Он снова вздохнул. - Мы упивались своим собственным невежеством, ибо человек занимал совершенно особое место в животном мире, он настолько отличался от всех прочих живых существ, что даже ваш зобастый пастух не мог ошибиться. Если вам дадут очень горячую и очень холодную воду, вы ведь тоже не станете колебаться. Ну а как быть с теплой водой? Как вы ее определите, если только, конечно, предварительно не договоритесь точно, при скольких градусах воду следует считать горячей? Именно это с нами и произошло ныне. Человека с шимпанзе не спутаешь: слишком велика разница. Ну а вот между шимпанзе и плезиантропом, между плезиантропом и синантропом, синантропом и тропи, тропи и неандертальцем, неандертальцем и негритосом, между негритосом и вами, простите за сопоставление, дорогой мэтр, расстояние всякий раз приблизительно одинаковое. Если вы сможете сказать нам, где кончается обезьяна и начинается человек, вы окажете нам огромнейшую услугу! - Если только, как вы сказали, предварительно не договоритесь?.. - Да... - Так разве нельзя это сделать? Разве нельзя, пусть даже с опозданием, потребовать, чтобы конгресс антропологов дал подобное определение? Крепе расхохотался и звучно ударил себя по ляжке. - От всего сердца желаю вам успеха в этом предприятии! - воскликнул он. - Но, уверяю вас, вы успеете поседеть, прежде чем ученые между собой договорятся. - Разве это так трудно? - Не то что трудно, дружище. Но существует слишком много различных мнений. Право, лучше просто бросить жребий: дело пошло бы куда быстрее, а результат был бы тот же. Еще триста лет назад Локк пытался разрешить вопрос, при какой степени уродства ребенок перестает быть человеческим существом, а следовательно, не может приобщиться к таинству крещения, ибо в противном случае за ним признали бы существование души. Видите, все это не так уж ново. И вы сами понимаете, что за три дня и даже за три месяца нельзя решить спор, который ведется уже столетия. Адвокат посмотрел на Крепса отсутствующим взглядом. Потом снял очки и, протерев стекла, снова надел их. - Что же, - сказал он, - если дело действительно обстоит так, боюсь, что компания фермеров добьется своего. - Простите!.. - воскликнула Сибила. Адвокат вопросительно взглянул на нее. - Ведь существуют же, - продолжала она, - законы, охраняющие от истребления вымирающие биологические виды. По-моему, можно сыграть на этих законах. - Можно-то можно, - возразил адвокат, - но лишь в том случае, если компания собиралась бы послать тропи на бойню. Но она, напротив, хочет оградить их от превратностей жизни в пустыне, намерена позаботиться об их существовании, гигиене, питании и даже о размножении. Она без труда докажет, что этот закон в данном случае не имеет к ней никакого отношения. Конечно, музей мог бы потребовать принятия специального закона об охране тропи... Но вы сами понимаете, сколько это займет времени. Да и добьется ли еще - неизвестно. Вы же знаете: у компании - железная хватка. Кроме того, здесь замешаны слишком крупные дельцы. Так что, видите ли, заключил он, - если нельзя доказать, что тропи не являются животными, никто не сможет помешать их законным владельцам обращаться с ними, как с лошадьми или слонами. Одним словом: либо тропи - часть фауны Такуры, либо - часть ее населения. Или то, или другое, третьего решения нет. — 46 —
|