|
– До сих пор не могу поверить, что здесь так много мужчин. Мне уже совсем несложно обходиться без восклицания в конце предложения, и, надеюсь, теперь никто не догадается, какой неимоверный восторг переполняет меня все это время. – Да, но все они – полные придурки, – с видом знатока заявляет Тиффани. Чтобы усилить эффект от сказанного, она закатывает глаза и стряхивает с сигареты пепел, который тут же, будто попав в середину торнадо, начинает кружиться над нами. – Но они не могут быть такими все до единого, – пожимаю я плечами. Терпеть не могу людей, которые все обобщают. И мгновенно понимаю, что с тех пор, как увидела это место, только и делаю, что занимаюсь обобщением. – Тем не менее это так, – возражает моя собеседница таким тоном, как будто я сомневаюсь, что в одном долларе четыре раза по двадцать пять центов. И продолжает: – Что не мешает некоторым тискаться на лестнице или встречаться во время «счастливого часа». Не сомневаюсь, ты еще насмотришься на все это. Меня невозможно переубедить, особенно если мнение собеседника сильно отличается от того, которое я хочу считать единственно верным. А если это мнение может перечеркнуть все запланированное еще до того, как я начала воплощать это в жизнь, я становлюсь упрямой вдвойне. – Ты уже идешь? – интересуюсь я. – Да, пойдем. – Тиффани бросает и затаптывает окурок. Чуть ли не десять мужчин поворачиваются, чтобы посмотреть, чем заняты две девушки. Мне даже кажется, кто‑нибудь сейчас потеснит Тиффани и скажет: «Позвольте сделать это за вас». – Давай сходим вместе на ленч? – предлагает она, прощаясь со мной возле своего кьюбикла. В словах Тиффани впервые слышатся позитивные нотки, и она оживляется еще больше, обещая: – Я расскажу тебе все местные секреты. – Конечно, с удовольствием. – Я в восторге, что буду посвящена в еще один ритуал офисной жизни – обсуждение сплетен. Направляясь к себе, размышляю о том, что наш разговор с Тиффани в любом случае интереснее, чем сплетни с соседями по дому: «Вы слышали, что в кафе появился новый спиртной напиток?» или «Нашего почтальона выгнали с работы за нерасторопность». Информацию такого рода обычно не обсуждают во всех подробностях и тем более не запоминают. К сожалению, мне пришлось перенести ленч с Тиффани. Мой умнейший, постоянно находящийся в разъездах босс месяца два до моего прихода работал без ассистента, и гора счетов на его столе возвышается практически до потолка. Впервые демонстрируя мне эту «Пизанскую башню» из просроченных счетов, Том признается: — 69 —
|