От себя мы добавим: вот на что нужно обратить внимание доверчивым мужчинам, думающим, что "невозможно же врать с такой убедительностью!". "Именно в противоположность тому, что мы наблюдаем у мужчины, женщина – преступница по страсти – приближается то к врожденной, то к случайной преступнице: обдуманность намерения и нравственная испорченность играют в ее преступлениях значительно большую роль, чем у мужчин". "Те женщины, которые нарушают права чужой собственности, смотрят на свое преступление так же, как дети на совершаемое ими воровство, т.е. как на более или менее смелый поступок, относительно которого они отвечают исключительно перед собственником вещи, а не перед законом: иначе говоря, по их мнению, дело идет здесь о совершенно индивидуальном проступке, а не о нарушении социальных порядков. Взгляд этот соответствует первобытному состоянию человеческой нравственности и в настоящее время еще встречается у многих диких племен и народов". "Итак, мы имеем здесь дело с преступлениями по страсти, происхождение которых кроется в чувствах исключительно эгоистического характера, как, например, в ревности, зависти и т.п., но не в ego-альтруистических чувствах, как Spencer считает любовь, честь и т.п., которые, напротив, являются главными мотивами преступлений по страсти у мужчин". "Толчок к преступлению дается, с одной стороны, пробудившимися дурными инстинктами, находящимися у нормальной женщины в скрытом состоянии, и, с другой – ревностью, доходящей до чудовищных размеров, благодаря которой женщины страдают при виде чужого счастья так же, как бы под влиянием собственного несчастья. Мысль о том, что они лишены счастья, ожесточает их и возбуждает в них желание, чтобы и другие не могли воспользоваться им". "Мужчина, преступник по страсти, может сильнейшим образом противостоять искушению преступлением, или уступать ему под влиянием более сильной страсти: там же, где для совершения преступления необходимо еще влияние внушения, где возможно, стало быть, предварительное обдумывание и взвешивание всех последствий замышляемого преступного деяния, там органическое врожденное сопротивление злу должно быть, очевидно, весьма слабым. Нормальной женщине свойствен известный запас дурных инстинктов, а вместе с тем и предрасположенность к подобной форме преступности по страсти". "Мы доказали именно раньше, что нравственное чувство почти совершенно не развито у нее и что ей свойственны некоторые преступные наклонности, как мстительность, ревность, зависть и злость, которые, впрочем, при обыкновенных условиях нейтрализуются ее сравнительно малой чувствительностью, равно, как и ничтожной интенсивностью ее страстей. Если нормальная во всем остальном женщина возбудима более обыкновенного, и если у нее повод к преступлению самый серьезный, то преступные наклонности ее, физиологически дремлющие, пробуждаются: она становится в таком случае преступницей, но не вследствие силы своих страстей, которые у нее обыкновенно посредственно-слабы, но благодаря своей пробудившейся преступности. Таким образом, даже совершенно нормальная женщина может сделаться преступницей, не будучи в то же время преступницей по страсти, так как страсти ее никогда не достигают значительной интенсивности. Но они составляют, тем не менее, неотъемлемую часть всякого преступления, так как пробуждение в женщине скрытой преступности обуславливается только оскорблением самых дорогих для нее чувств". — 112 —
|