Вратарь

Игра Зубрицкого, как мне кажется, оставила в моем вратарском почерке заметный след. Оно и понятно: на первых порах я всячески копировал его.

Лишь одно перенял я у Виктора Набутова. Иногда он смело покидал ворота и старался играть на выходе, не допуская разворота событий до критических осложнений. Смутная догадка, что в такой игре есть смысл взволновала меня. Взволновала потому, что, если это так, то мне надо (в который раз!) снова перестраиваться.

Словом, было над чем подумать.

Поздней осенью я в первый раз побывал в Киеве. «Пищевик» прибыл в столицу Украины на финальный матч розыгрыша Кубка республики. Динамовцы выставили против нас свой лучший состав. Я увидел на поле Зубрицкого, Бобкова, Лермана, Жигана, Принца, Севостьянова, Жилина, Дементьева, Чаплыгина, Виньковатова и Дашкова.

Я не играл и потому мог внимательно следить за ходом поединка. Он полностью сложился в пользу киевлян, они забили нам пять голов, а пропустили только один. Настроение у наших ребят было кислое.

Дома меня также ждала беда.

На меня учителя пожаловались. Если по физике и математике я преуспевал, то по другим предметам хромал, как говорится, на обе ноги. Слишком много внимания уделялось футболу, слишком мало – учебе. В результате мать побывала у тренера. Подробности их разговора мне неизвестны. Узнал лишь окончательное решение: я был отчислен из команды.

– До тех пор, пока ты полностью не наладишь дела в школе, – сказал мне тренер, – к мячу я тебя не допущу. Ты что ж, недоучкой хочешь остаться? Запомни раз и навсегда: кончилось то время, когда о футболистах говорили, что им знания ни к чему, что они, мол, ногами думают. Молодое поколение футболистов живет уже, слава богу, в таких условиях, когда не заниматься – тяжкий грех. Иди учись. Докажешь, что стал серьезней, – приходи. В противном случае – нам не по пути с тобой.

Я хотел тут же осуществить мысль, с которой давно носился, – поступить в военное училище. Но поразмыслив, я решил, что правильнее все же закончить десятилетку, а уж потом решать, куда идти дальше учиться. Ведь мне оставался последний класс. Да и с футболом рвать было страшно. Поэтому я засел за учебники и так же старательно, как недавно тренировался, стал «грызть гранит науки». Вскоре дело пошло на лад. Самолюбие, заговорившее во мне, помогло выправиться и оказалось неплохим средством для борьбы с ленью.

Мне было разрешено, правда, только изредка, посещать тренировки мастеров. Очевидно, наш руководитель опасался, что моего энтузиазма хватит ненадолго. Вынужденный подчиниться столь суровому решению, я старался выжать все возможное из тех редких тренировок, на которые меня допускали. А остальную энергию, накопившуюся во мне в избытке, расходовал на волейбол, баскетбол и стрельбу, выступая за команды школы на различных соревнованиях. С тех пор на «полянку» (так в Одессе называются «дикие» футбольные матчи между школьниками, проходящие на каком‑нибудь пустыре) я уже не ходил.