|
Достижение всегда легче обозначить, чем объяснить. Откуда взялся Яшин? В «Динамо» до него играли отличные мастера Алексей Хомич и Вальтер Саная, в сборной команде страны – Леонид Иванов. Прямо скажем, такие «исходные нормативы» для новичка не из легких. Яшин (думаю, что это было к счастью) выполнил их не вдруг, не по щучьему велению. Он начинал трудно, пережил жестокие разочарования. После первых двух игр за «Динамо» в 1950 году он был надолго переведен в запасные и более двух лет ждал своего часа. Ждал – это значит отбивал и отбивал бесчисленные удары на тренировках, удары, шедшие в зачет ему одному. Все его старания, броски, синяки были невидимы миру, и никто не мог поручиться, что из него выйдет вратарь. С годами, с опытом что‑то в людях меняется. Но то, что определяет судьбу и призвание, обычно остается нетронутым, на всю жизнь. Я не был знаком с Яшиным, когда он, отстраненный за неудачу, добивался права стоять в воротах. Но, зная его сейчас, легко представляю и того молодого, безвестного, хватающего мяч. Он, став мировой величиной, остался таким же. Вероятно, тогда он усвоил хоть и простую, но далеко не всем доступную истину, что на один отраженный в матче удар приходится сто ударов на тренировке, и пронес эту истину сквозь все свои славные сезоны. …Мы дожидались посадки в аэропорту Цюриха. Яшина узнал один пассажир, выразил ему свое восхищение, пожал руку, взял автограф. Пассажир заявил, что в дни предстоящего чемпионата мира в Англии будет смотреть все телевизионные передачи. «Я тоже», – горько усмехнувшись, сказал вдруг Яшин. «Перевести?»‑спросил я. Он резко махнул рукой: «Не надо, не поймет…» Не только чужеземец не понял бы тревоги Яшина. Да, это выглядело странно, не вязалось с его славой, с его заслугами. Но это было сказано искренне: ему уже 36, как знать, что будет спустя полгода… Думаю, что Яшина всю его жизнь хранило от искушений славы вот это самое беспокойство за завтрашний матч. Он никогда не жил матчем вчерашним, как бы тот ни был удачен, не слишком доверял ему по той простой причине, что, пока играешь, нет матча последнего. Никакой взлет ничего не гарантирует, каждые очередные полтора часа проверяют человека сызнова, очередная игра делает всех равными, независимо от стажа, званий, оваций. Затрудняюсь назвать дату, когда Яшин получил общее признание. Одно известно: не было вратаря, который бы так долго носил тяжкое бремя славы, проходя все новые и новые испытания и выходя из них с честью, не только ничего не теряя, но и что‑то приплюсовывая. — 56 —
|