|
– Но разве не известно вам, – продолжал тренер, – что команда только тогда играет хорошо, когда все ее линии одинаково сильны и, главное, абсолютно сыграны, то есть играют в полном взаимодействии? Если этого нет, нет и коллектива на поле! Как же можно так играть в наше время? Борис Андреевич детально разобрал защитные действия нашей команды. Доказал на конкретных, всем нам памятных примерах, что мы слишком прямолинейно и примитивно понимали принцип: «Нападение есть лучшая защита». Резкой критике подверглась, в частности, игра нашего полузащитника Виноградова, который, увлекаясь нападением, пренебрегал зачастую своими защитными обязанностями. Тренер поставил перед коллективом вопрос о необходимости принципиально пересмотреть наш взгляд на игру защиты. Игроки полузащиты были призваны прежде всего исполнять свои защитные функции. – Полузащита, – говорил Аркадьев, – должна быть всегда в системе защиты. Но не только полузащитники. При атаке противника в любом случае должно создаваться численное превосходство зашиты над нападением. Следовательно, в систему активной обороны в случае необходимости включаются и полусредние нападающие. Перед полузащитниками была поставлена задача неусыпного надзора над своими подопечными – полусредними нападающими противника. Подвергся критике и вратарь Владимир Никаноров, которого мы считали достаточно умелым и бдительным. Большей решительности действий потребовал тренер от вратаря. Не оставил в стороне тренер и нашу физическую подготовку. Напомнил нам одну из встреч, во время которой первую половину игры мы кончили со счетом 4:1, а во второй пропустили четыре мяча в свои ворота, не сумев забить в ответ ни одного. Такой ход событий на поле был прямым следствием того, что у команды не хватило запаса энергии, сил, недостаточной оказалась физическая подготовка. Словом, раскритиковал нас тренер основательно! Рядовой, обычный разбор прошедшей игры превратился в боевое, взволнованное и глубоко творческое по своему духу собрание коллектива. Критика тренера, как он и рассчитывал, вызвала целую бурю замечаний, самокритичных выступлений, предложений. Все сразу захотели высказаться. Были и обиженные, те, кто не сразу понял, что речь шла об общем нашем деле, об общих для всех задачах. Попало и мне. Ведь я был капитаном команды. Но именно потому, что коллектив, оказав мне честь, выбрал меня капитаном, я от всей души был доволен, что взволнованно и горячо, по‑боевому проходит наше собрание. Когда оно закончилось, тренер вместо ожидаемой речи, подводящей итог всему, что было сказано, сказал очень просто: — 108 —
|