|
Когда обсуждение закончилось, я обратился к Маме. К: Хорошо, что сегодня утром вам удалось поплакать по поводу ваших суицидальных импульсов. Большинство людей в этом отношении гораздо более упрямы. Когда ты спрашиваешь их о самоубийстве, они говорят: "О нет! Ко мне это не имеет ровно никакого отношения! У меня за всю жизнь никогда не было суицидальных мыслей!" М: Мне не хотелось бы признаваться в их существовании перед другими. Например, перед соседями, так как они, скорее всего, меня бы совсем не поняли. К: Вы можете доверять Папе немножечко больше, чем соседям - на одну ступеньку. М: Да. (Смех) Дор: Может быть, на полступеньки. К: На полступеньки? Ну надо же! Итак, что еще произошло для вас на сессиях? М: Были моменты, где много плакали. Однажды Ванесса была очень драматичной. Мар: Были драки на подушках. Майк: И Гейл не хотела этого делать. М: Я и Папа дрались. Нет, скорее дралась только я. Он же не захотел, прямо как Гейл. К: Итак, его можно обвинить и в этом. Ван: Мама много плакала. Папа говорил об утрате чувств и плакал. Было действительно такое ужасное ощущение, что твоя, Папа, жизнь подошла к концу. Я помню, что была тогда довольна тем, что находилась рядом, когда ты так плохо себя чувствовал. П: Да, я представил себе, что мне никогда не удастся закончить то, что я делал. Это заставило меня взять себя в руки и в конце концов сделать то, что требуется. Время уплывает, если ты никуда не движешься. Я понял также, что Мария на девять лет моложе меня. И если все пойдет в соответствии с возрастом, то ей придется страдать на 9 лет больше, чем мне. (Смех) И опять трогательный жест со стороны человека, который не очень привык выражать чувства словами. К: Что было такого в беседах, что вывело вас из равновесия? П: Да вот, мне было указано, что я не был .... вы дети всегда были рядом с Мамой, а я... Я никогда не был близок. Я понял, что единственная вещь, которую я могу дать всем вам - это дом. Сейчас у вас есть дом, в который можно приезжать. Ван: Я это ценю. Г: Я заметила, что взаимоотношения Мамы и Папы действительно улучшаются. Я вижу их достаточно часто. Папа настойчиво пытается стать ближе к ней, Маме же приспособиться гораздо труднее, так как она более изолирована и нуждается в том, чтобы кто-то подал ей руку, вытащил к другим, как это было со мной. Хотя разговор шел довольно ровно, без напряжения, реальные различия между ними стали все более очевидными. Мне захотелось сразу же спросить их об этом сдвиге в установках. Я хотел услышать, как же остальная часть семьи сегодня смотрит на Папу и относится к нему. — 124 —
|