Звездные дети

По сути дела, воспитатель47 должен научиться удивляться явлениям, которые обычно воспринимаются как само собой разумеющиеся. Маленький ребенок имеет эту способность сам по себе, ему это как бы дано, поскольку не приходится вступать в борьбу с обычной взрослой преградой — «заливанием» всего на свете уже заранее имеющимися понятиями. Упражнение на развитие непредвзятости43 может научить нас придерживать наши понятия, встречать тот или иной феномен как бы впервые. Хотя это всего лишь эрзац безвозвратно утерянной прямой коммуникации (к ней взрослые неспособны), все-таки речевое общение, умение поддерживать коммуникацию знакми — для маленького ребенка это —- чудо и радость. И он всегда стремится снова и снова пережить это чудо. Если задуматься, то для нас, взрослых, чудо уже то, что иногда мы способны понимать друг друга.

Принцип саморазвития состоит в том, чтобы попытаться сознательно реализовать в себе то, что испытывает ребенок. Пусть это не удастся, но уже самое знание об этом способе переживания пойдет нам на пользу, даже если не окажет такого уж большого влияния на обращение с ребенком. Так же обстоит дело с основополагающим импульсом ребенка — делать добро. Если взрослый не откроет в себе этого импульса (не путать с сентиментальным воображением опыта!), то не заметит его и в ребенке. Нужно иметь несокрушимую убежденность в том, что человек первоначально настроен на добро, эгоцентризм выступает лишь позже — как необходимая промежуточная ступень в развитии. Если она не развивается, значит, мы имеем дело с какой-то патологией, ущербностью, торможением.

Необходимость в самовоспитании взрослого и направлении этого самовоспитания основана на способности маленького ребенка запечатлевать в себе внешнюю волю, что обычно воспринимается как «подражание». То, что мы собой представляем, так или иначе влияет на ребенка. Того, что мы говорим и думаем о себе, и связанных с этим наших иллюзий, для ребенка почти не существует.

В отношении «звездных» детей возникает, к примеру, проблема уважения, на которое они претендуют. Уважение должно быть искренним, подлинным, настоящим. Притворяясь, мы достигнем только того, что эти дети будут считать нас обманщиками. Однако есть ли у нас уважение к себе самим? И можно ли вообще ставить этот вопрос, если мы не познаем себя самих как духовную сущность — иначе не так уж много причин для самоуважения. Но если бы у нас этот опыт появился, тогда мы увидели бы в каждом человеке и в каждом ребенке личность, заслуживающую уважения.

Из всего сказанного становится понятно, как важно разговаривать с ребенком в возрасте пассивного усвоения языка, когда он еще не говорит активно, а только понимает. Е это время внимание ребенка направлено на восприятие, и поскольку сам он еще не говорит, его восприятие целостно. При этом следует уделять ребенку все свое внимание. Иначе за акустическими знаками уйдет на задний план внутренняя реальность речи, а ведь именно из этой внутренней реальности ребенок в непосредственном опыте извлекает значение сказанного. Если взрослый сообщает что-то ребенку, и при этом помимо собственно сообщения в сознании взрослого присутствуют обыденные заботы, проблемы и опасения, ребенок не сможет распознать, к каким акустическим знакам относить те или иные содержательные части. В результате возникает неясное, замутненное мышление. Ясно также, что с помощью магнитофонной пленки или другого приспособления, за которым не присутствует воздействующего в данный момент сознания, ребенок будет учиться говорить как попугай. Частичное внимание, неполное обращение взрослого к ребенку в фазе приобретения языка с большой вероятностью повлечет за собой расстройства речи и поведения. Очевидно, что когда разговариваешь с ребенком, лучше всего сконцентрироваться на содержании.