|
Мы молча жевали сандвичи, провожая взглядами прохожих. - Ну, так в чем дело? - спросил я. - Какое дело? - Дебби прикинулась непонимающей. - Ты ничего не хочешь мне рассказать? Дебби не ответила. Она закрыла глаза и, опершись на локти, подставила лицо солнечным лучам. Через минуту-другую она подняла веки и искоса взглянула на меня. - Думаю, мне нужно бросить эту работу, - сказала она. - Хамилтон прав, я для нее не гожусь. - Чепуха, - не согласился я. - Ты учишься очень быстро. У тебя есть все данные. - Данные дилетанта, если верить Хамилтону. У меня неправильный подход. Трейдеры с таким подходом опасны. Они беспечны. Они теряют деньги клиентов. Если я не изменю своего отношения к работе, у меня здесь нет будущего. И знаешь, мне наплевать. Будь я проклята, если только для того, чтобы заработать для клиентов «Де Джонга» лишние полпроцента, я превращусь в такого же мерзкого шотландского робота. С тобой все наоборот. Ты ему нравишься. Твое усердие и твоя преданность работе заслуживают всяческого поощрения. У тебя даже задница светится любовью к «Де Джонгу». Но это не для меня. Прошу прощения. Дебби отвернулась и смахнула слезу. - Посмотри вокруг себя, - сказал я, кивком показав на море развалившихся на траве человеческих тел. - Думаешь, тут собрались одни неудачники? В Сити далеко не все такие, как Хамилтон или даже я. Здесь сотни тех, кто любит добрую шутку, кому нравится во время ленча позагорать на солнце и кто, слава Богу, работает не без успеха. Дебби смотрела на меня все еще с недоверием. - Послушай, - продолжал я, - ты быстро схватываешь, ты всегда выполняешь свою работу, ты не ошибаешься в девяноста девяти случаях из ста. Что еще нужно? - Я взял Дебби за руку. - Больше того, у тебя есть то, чего лишены все мы. Люди охотно идут к тебе. Им нравится работать с тобой. Они многое тебе рассказывают. Они выбалтывают даже то, что, возможно, им вообще не стоило бы говорить. В знак особого расположения. А в нашем бизнесе это очень важно, не забывай. - Значит, мне нельзя выйти замуж, завести кучу детей и каждый вечер наслаждаться мороженым в «Нейборсе»? У меня это хорошо бы получилось. Особенно насчет мороженого. - Можно и так, если ты этого хочешь, но это было бы позорным бегством, - ответил я. - Что ж, последнее слово, вероятно, будет не за мной, - сказала Дебби. - Если в течение месяца я не «возьмусь за ум», я лишусь работы. - Так сказал Хамилтон? - Так сказал Хамилтон. И будь я трижды проклята, если ради него буду ломать свой характер. Дебби уперлась подбородком в колени и уставилась на ромашку в двух футах от ее ног. — 30 —
|