Криптономикон

– Ну, это зависит от того, насколько часто такие числа встречаются и сколько других чисел не использовано, – говорит Лоуренс и начинает решать первую часть задачи. – Опять риманова дзета‑функция. Везде она вылезает.

– Вот это по мне! – говорит Алан. – Разумный, деловой подход. Не то что у них.

– У кого?

– Вот здесь. – Алан останавливается и смотрит на деревья, которые, на взгляд Уотерхауза, ничем не отличаются от соседних. – Вроде они. – Он садится на упавший ствол и начинает доставать из рюкзака оборудование. Лоуренс садится рядом и тоже развязывает рюкзак. Он не знает, как работает устройство – это изобретение Алана, – и исполняет роль хирургической медсестры: по мере надобности подает инструмент и материалы. Доктор говорит без умолку, поэтому не просит подать нужную вещь, а смотрит на нее пристально и хмурится.

– У кого по‑твоему? У придурков, которые используют информацию, полученную из Блетчли‑парка.

– Алан!

– Не придурки, скажешь? Возьми Мидуэй! Идеальный пример.

– Ну, я был рад, когда мы выиграли сражение, – осторожно замечает Лоуренс.

– А тебе не показалось немного странным , немного удивительным , немного явным , что после всех блестящих обманных маневров Ямамото этот ваш Нимиц в точности знал, где именно его искать? В одном определенном месте всего Тихого океана?

– Ладно, – говорит Лоуренс. – Я возмутился, докладную написал. Наверное, из‑за нее сюда и попал.

– Так вот, мы, англичане, ничуть не лучше.

– Да?

– Если бы ты узнал, что мы творим в Средиземном море, ты бы ужаснулся. Это скандал. Преступление.

– Что мы там творим? – спрашивает Лоуренс. – Я говорю «мы», а не «вы», потому что теперь мы союзники.

– Да, да, – нетерпеливо отвечает Алан. – Так утверждают. – Он замирает, проводит пальцем вдоль цепей схемы, рассчитывая в уме индуктивности. – Ну, мы топим конвои. Немецкие конвои. Топим направо и налево.

– Конвои для Роммеля?

– Да. Немцы грузят топливо, танки и боеприпасы в Неаполе и отправляют суда на юг. Мы их топим. Топим почти все, потому что взломали итальянский шифр C38m и знаем, когда они выходят из Неаполя. А последнее время мы топим вообще все суда с припасами, которые особенно нужны Роммелю, потому что взломали его шифр «Зяблик» и знаем, что он настойчивей всего требует.

Тьюринг щелкает на своем изобретении тумблером. Пыльный конус из черной бумаги, привязанный к плате бечевкой, противно верещит. Конус – это репродуктор, надо думать, из радиоприемника. Алан берет ручку от метлы с длинной проволочной петлей на конце (вдоль палки к плате тянется провод) и проводит ею на уровне пояса, пока петля, как лассо, не повисает перед Лоуренсом. Репродуктор вопит.