Христианский дзэн

Наши беседы проходили за чашечкой кофе или зеленого чая, но иногда они были более формальными — с магнитофоном и представителями прессы. Возможно, читатель спросит, где эти разговоры нашли отражение и что мы вынесли из них. Пока тема предсуществования, полагаю, остается открытой. Пытаться решить подобные вопросы путем диалога – дело опасное и мудреное. На одном собрании профессор-буддист не без юмора отметил, что все мы чувствуем культурологическую и религиозную опасность. Ведь, в конце концов, если вы открываетесь для чужих взглядов, если вы признаете позицию другого, если вы обращаетесь с другим на условиях паритета, тогда один лишь Бог знает, что может случиться. Но риск в данном случае имеет смысл, и прогресс будет осуществляться. Так что, моя главная забота в настоящее время — восприятие буддизма. Я не могу помогать другим, чувствуя, что западное христианство (подобно всему западному), нуждается в необходимости переливания крови. Так или иначе, мы стали истощенными — стара ли теория об упадке Запада? — и нам нужны новые перспективы. Подобно тому, как новая эра открылась для христианства, когда Томас познакомил с Аристотелем своих современников в тринадцатом веке, новая эра могла бы быть открыта с усвоением некоторых идей и положений буддизма. И время подошло для этого, особенно теперь, когда мы видим, что христианство становится открытой религией, религией в движении, религией, которая взяла кое-что даже из эллинизма и коммунизма и достигнет относительного завершения лишь, когда прозреет истину глазами всех культур. Это и в самом деле так: претендующему на универсальность христианству нужно понимание других религий. И здесь могу добавить, что многие буддисты, которых я встречал, также являются интересующимися, и счастливы что-то почерпнуть из христианства.

Но теперь — о переливании крови. Чему христиане могут научиться у дзена? Или в такой книге как эта, более уместным было бы задать следующий вопрос: чему меня научил дзен? Прежде всего, мне кажется, дзен может дать полезную методологию для молитв. Позвольте мне объяснить, что я имею в виду.

Практически каждая религия учит людей, как следует молиться. Некоторые из них довольно примитивны в теологии и организации; но если они включают в себя молитвы или медитации, они уже достойны уважения и признания. В буддизме и индуизме всегда были люди – гуру и роши, — которые не только сами в совершенстве владели искусством медитации, но и могли провести своих учеников по извилистым тропам ума к высокой степени концентрации. Христианство тоже имеет подобные традиции (иначе разве могло бы оно сохраниться?). Впрочем, это касается и иудейства. Вспомним, как ученики просили Иисуса: «Научи нас молиться, как Иоанн учил своих учеников». Они ожидали, что Иисус будет Мастером молитвы, как Иоанн и другие раввины, которые путешествовали по стране. Отцы церкви тоже обучали, как следует молиться; а позже были люди подобные Игнатию Лойоле, странствующему в окрестностях Парижа и наставляющему паству основам медитации. Игнатий обладал методом, отраженным в его «Духовных практиках», который он старался донести до людей. Метод этот, приводящий к некоему подобию сатори, действен даже сегодня. Но вплоть до наших дней он понимается неправильно, связывается с рационализмом, с аргументацией, рассуждением и так называемой «дискурсивной (логичной) молитвой». А этого недостаточно современному человеку, тоскующему по мистике. Современные люди, подобно Гамлету, слишком погрязли в словах, словах, словах. Возможно, это следствие агрессии рекламы, льющейся из телевидения, радио — всего, что Маклюхан называет расширением нервной системы человека на всю планету. И людям не хватает глубокой внутренней тишины. А она может быть обретена благодаря дзену, как могла бы быть обретена и с помощью метода Игнатия, если бы он был правильно понят. В дзене есть простые способы открыть людям, включая христиан, внутренний мир, способствовать погружению в себя и созерцанию. Японцы, столь многого добившиеся в экономике, — весьма практические люди, и они усовершенствовали метод дзена, зародившийся в Китае: медитацию, владение дыханием, управление умом.