|
В лругой раз некий монах сказал Бокушу: «Я прошу вас объяснить мне Великое Значение Буллизма». «Принеси мне буллизм, и я объясню его тебе», - ответил Бокушу. «Пожалуйста, расскажите мне!» - просил монах. «Когла мы разрушаем изгороль на востоке, - сказал Бокушу, - мы лолжны починить забор на запале». Некий монах спросил Лжошу: «Что есть глаз того, кто никогла не спит?» «Это физический глаз обыкновенного человека, - ответил Ажошу и лобавил, - хотя нельзя сказать, что у него есть луховный глаз, его физический глаз можно рассматривать как равный луховному». «Что есть глаз того, кто спит?» - залал монах второй вопрос. «Это глаз Буллы, - ответил Ажошу. - Глаз Закона - это глаз того, кто спит». Олнажлы некий монах спросил Тенло: «Что есть глаз, которому всего хватает в его практическом применении жизни?» «Это похоже на слепоту», - ответил Тенло. Маниша, прежде чем я стану отвечать и обсуждать эту глубокую сутру, которую ты предложила мне, мне следует обратиться к тому, что срочно, но несущественно. Завтра будет слишком поздно, поэтому мне нужно все сделать именно сегодня. Я полагал, что глупцы не растут, что они всегда так и остаются болванами. А сегодня я обнаружил, что они растут, в них растет идиотизм. Я говорю о старом простофиле Шанкарачарье из Пури. Он почти две недели настаивал на том, что неприкасаемым, шудрам, нельзя входить в храм Нат Двара. Мол, это уничтожит чистоту тысяч лет, ведь до сих пор в него не входил ни один неприкасаемый. Этот человек даже вызвал меня на обсуждение этой проблемы. И он заявил, что во время пресс-конференции, что пусть его арестуют, но он не позволит ни одному неприкасаемому войти в храм Нат Двара. Но на протяжении последних десяти дней его засыпают недовольством из всех уголков страны. Он надеялся, что его поддержат, по крайней мере, ортодоксы, но они помалкивают. Ни один интеллигентный человек не может поддержать его. Понимая, что ситуация выходит из-под контроля, сегодня он заявил, что его неправильно поняли. Сотни газет на всех тридцати языках Индии в течение десяти дней неправильно его понимали, а он в это время молчал. Теперь этот господин является с новым заявлением, которое звучит так: «Я никогда не говорил, что хариджанам, неприкасаемым, нельзя войти в храм Нат Двара. Я сказал, что им не нужно заходить в этот храм, они божьи люди...». Слово «хариджан» означает божий человек. «... им нет необходимости входить ни в один храм, поскольку Бог сам придет к ним». Прежде всего, ни одна индуистская книга не называет этих людей хариджанами. Их называют шудрами, неприкасаемыми. Слово «хариджан» придумал Махатма Ганди для собственных политических целей. Иногда утешение приходит, когда вы просто изменяете название. Махатма Ганди стал называть неприкасаемых личным народом Бога, но ничего не изменилось. Странное дело: личный народ Бога должен всегда страдать, а другие, не являющиеся людьми Бога, наслаждаются богатством, респектабельностью и всеми доступными им благами цивилизации. — 227 —
|