Плоть и кость дзэн

«Семь дней назад,– сказал он,– я сказал, что собираюсь покинуть вас. Существует обычай, по которому я должен написать прощальную поэму, но я не поэт и не каллиграф. Пусть кто-нибудь из вас запишет мои последние слова.»

Ученики думали, что он шутит, но один из них начал писать.

«Готовы ли вы?»– спросил Хосин.

«Да, учитель»,– ответил записывающий.

Тогда Хосин продиктовал:

«Я пришел из великолепия

И возвращаюсь в великолепие.

Что это?»

Поэма была на одну строчку короче положенной по обычаю, поэтому ученик сказал:"Учитель, мы не дописали еще одну строчку.»

Хосин с рычанием победившего льва вскричал:"Каа!..»– и покинул этот мир.

11. История Сюнкай

Прелестную Сюнкай, другое имя которой было Судзу, против ее воли выдали замуж, когда она была еще совсем юной. Позже, когда брак закончился, она стала посещать университет, где изучала философию.

Увидеть Сюнкай означало влюбиться в нее. Более того, где бы она не находилась, она влюблялась в других. Любовь была с нею в Университете, и позже, когда неудовлетворенная философией, она стала посещать храм, чтобы изучить Дзен, дзенские студенты влюблялись в нее. Вся жизнь Сюнкай была наполнена любовью.

Наконец, в Киото она стала настоящей дзенской студенткой. Ее братья по малому храму Кеннина восхваляли ее искренность. Один из них оказался близок ей по духу и помогал ей в овладении Дзен.

Аббат Кеннина, Мокугай (Молчащий Гром), был очень суров. Он сам выполнял заповеди и ожидал того же от своих священников. В современной Японии священникам разрешается иметь жен, и поэтому они служат буддизму не с таким рвением, как раньше.

Мокугай изгонял и преследовал женщин, если находил их в каком-либо из храмов, но чем больше женщин он изгонял, тем больше, казалось, их возвращалось. Жена главного священника этого храма стала завидовать красоте и искренности Сюнкай.

Похвалы, которыми студенты осыпали серьезность Сюнкай. ее отношение к Дзен, заставили жену священника корчиться от злости. Наконец она стала распространять дурные слухи о Сюнкай и ее друге. Из-за этих слухов юношу изгнали, а Сюнкай удалили из храма.

«Может быть, из-за любви я поступаю неправильно,– подумала Сюнкай,– но жена священника тоже не должна оставаться в храме, если с моим другом поступили так несправедливо.»

Той же ночью Сюнкай облила керосином 500-летний храм и сожгла его дотла. Утром ее схватила полиция. Молодой адвокат заинтересовался ею и пытался смягчить приговор.

«Не помогайте мне,– сказала она ему.– Я могу решиться еще на что-нибудь, что снова приведет меня в тюрьму.» Наконец, семилетний срок истек, и Сюнкай была освобождена из тюрьмы, где 60-летний начальник тюрьмы тоже был очарован ею. Но теперь все смотрели на нее, как на прокаженную, никто не хотел иметь с нею дело. Даже люди Дзен, которые должны были бы верить в просветление ее духа и тела, избегали ее. Сюнкай поняла, что Дзен – это одно, а последователи Дзен – совсем другое. Ее родственники не хотели знать ее. Она стала худой, бледной и слабой.