Природа сновидений. Эпистемологический анализ

И, наконец, еще одно проявление боязни, недоверия к снам, представленное во всем богатстве традиции рассмотрения снов как некоторого опасного состояния, сродни тем или иным формам психических отклонений. Когда-то это были идеи о бесполезности и даже болезненности процесса сновидения (Бинц), о родстве сновидений и психозов (Ж.Бейарже, В.Гризингер, Моро де Тур и Мори Вольд). Но и в настоящее время «многие образованные и хорошо осведомленные люди считают сновидения чепухой, не заслуживающей внимания, а работу со сновидениями – даже опасной для умственного здоровья. Философ Эдвард Эрвинг замечает, что "вполне может оказаться, что анализ сновидений не только в клиническом отношении малоценен, но в действительности еще и вреден". Нобелевский лауреат Френсис Крик и ученый-невролог Грэм Митчисон утверждают, что "не стоит поощрять попытки вспоминать сновидения, поскольку воспоминания подобного рода могут способствовать сохранению типов мышления, которые лучше было бы забыть"»[106].

С чем связан такого рода скептицизм в отношении сновидений? Его истоки я усматриваю даже не в идеях подобия сновидных состояний и различных форм психических расстройств и не в том, что сновидение «может быть наслано», скажем так, недружественными силами. А в том, что любая работа, связанная с самопознанием, потенциально травматична и в некоторых аспектах опасна для психической и физической стабильности. «Просмотр сна» – это только на первый взгляд отдых и восстановление. По сути, это процесс не контролируемой человеком (за исключением чрезвычайно редких ситуаций осознанного сновидения) встречи с

– 173 –

миром своего бессознательного. Эта встреча может быть весьма неприятной. Человек, как существо, целостен: каков он в своих дневных оценках, решениях, реакциях, таков и в ночных. Но это значит, что все беды, трудности, конфликты бодрственной жизни, которые коренятся во внутренних диспозициях субъекта, в той или иной форме, в то или иное время появятся в его ночной жизни. И если днем он – в определенных пределах – способен контролировать происходящее, избегая травмирующих ситуаций и переживаний, ночью ему это сделать не удается. Он вынужден будет смотреть то, что покажет ему его бессознательное, то, что оно посчитает нужным ему показать. И единственная форма контроля, которая доступна человеку в этой ситуации, – бегство из сна, что каждый мог неоднократно пережить в собственном опыте.

Однако надо сказать, такое экстренное пробуждение не решает проблему, поскольку все травмы, которые сопровождали проживаемое во сне, вместе с их представленностью в теле в виде новых зажимов, блоков, обострений хронических процессов, человек уже получил. Поэтому, по сути, бегство из кошмара приносит лишь одно облегчение: «слава богу -это сон!», но все сопутствующее кошмару сопровождение в виде психоэмоциональных, психологических и физических состояний человек уже обрел.