|
В этой же ситуации по-детски эгоцентрических отношений часто то, что воспринимается грубостью, даже жестокостью (оборвать, остановить, сознательно навязать свою тактику... “милые бранятся - только тешатся!”), оказывается необходимой, рискованной искренностью, нередко проявлением чувства долга не ввести другого в заблуждение, следствием, в конечном счете, заботы о партнере. Вместо “мягко стелет - жестко спать!” - риск “потерять дружбу”, но, ради знакомства и близости, “сказать правду”. В отношениях эгоцентрических надежд - получить от другого как можно больше удовольствий для себя, в эгоцентрических отношениях все, кажущееся добротой и заботой, оказывается способом “купить” другого, манипулировать им, средством усыпить бдительность, чтобы другой подпустил к себе, не оттолкнул, не ушел, отдал себя в распоряжение. Что поделать, мы все грешим этим! И все-таки, получая в ответ желанную “вещь”, сетуем на то, что она (он) с нами бездушна (бездушен). В этих же отношениях попытка вести себя по-человечески: открыто, подлинно, не как с вещью, пугает. Переживается, как нарушение молчаливо-вежливого уговора “не усложнять” и... врать. Попытка искренности переживается неприличием - хамством, грубостью, несправедливостью - “ведь обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад”. Подлинность здесь недозволительна и вызывает яростный протест. Нуждаясь в партнере, как кошка в мышке. То есть, не нуждаясь в нем свободном, мы боимся его потерять. И покупаем обманом, услужливостью. Лжем, как партнер того требует. Это - условие утраты инициативы: и я, и партнер за доброту принимаем услужливость. “Лжем, как того хочет партнер..." - это очень важная деталь. Как бы ни строились отношения, они всегда - отношения не схем и претензий, но двоих разных людей (эгоцентрики они или открытые опыту[228] личности). «Ну почему мужья не становятся... “папками”?!»Помните, Валерия Егоровна возмущается: “Почему так пассивны мужчины, почему он позволил ей всю эту неразбериху устроить, почему Не остановил, не взял инициативу в свои руки?!” * * * Моя сорокалетняя пациентка с болью и сожалением возвращается к одному и тому же прошлому переживанию: - Он меня любил, и я его любила. Мне было двадцать, ну что я могла понимать! Я характер показывала. Он же старше был, он же мужчина! Взял бы да сломал меня об коленку! Теперь бы я ему благодарна была. Ведь мы же нужны были друг другу! Вот ни у меня, ни у него ничего не сложилось в жизни потом. У него ж тоже не сложилось!.. Ну, поколотил бы раз, что ли! Нет! Он меня уважал!.. С моим “мнением” считался... Я же дура была! Под принципы мои он не подошел. Разошлись. Кому хорошо!? — 155 —
|