Криминальная психология

Вот еще один случай, виновник которого принадлежит к дан­ной группе. 12 апреля 1922 года, около 9 часов вечера, в Москве, в районе Мясницкой улицы, между Фуркасовским и Златоустинским переулком, с одной стороны, и Лубянскою площадью, с дру­гой, раздались громкие крики, и прохожие увидели человека, кото­рый бежал наискось через улицу, по направлению Фуркасовского переулка. За ним гнался другой субъект, весь в крови, с криком: «держите... родственник-убийца». На убегавшем была расстег­нутая шуба и одежда военного образца. В вытянутой руке он дер­жал мужские золотые часы. Собравшаяся толпа задержала убе­гавшего, причем гнавшийся за ним человек объяснил, что задер­жанный — двоюродный брат его жены — Владимир Б., который явился к ним на квартиру и, в отсутствие его, ударами топора убил его жену, Людмилу, бывшую на 6-м месяце беременности, после чего пытался ограбить квартиру, но этого сделать не успел, так, как был, застигнут им; что, ничего не подозре­вая, он, вернувшись, домой, долго зво­нил у дверей и лишь после того, как ему не отпирали, обеспокоенный, ре­шил влезть в квартиру, разбив со­седнее с входной дверью окно. Когда он влез, на него кинулся с топором Владимир Б. и нанес ему удар топором по голове, а затем пытался скрыться; так как удар не был столь сокруши­телен, как, быть может, думал убийца, то потерпевший бросился из квартиры за убийцей. При задержании, кроме часов потерпевшего, у преступника были найдены: золотое кольцо с рубином, принадлежавшее также потерпе­вшему, и в боковом кармане френча пачка денег. Владимир Б. — молодой человек 21 года, довольно высокий, крепкого сложения. Волосы — темно-русые, глаза — зеленовато-серые, глубоко сидящие, с довольно хитрым выра­жением. Черты лица — крупные, несколько ассиметричные, лицо кажется старше его юного возраста. Держится спокойно и уве­ренно, говорит любезно, внимательно следя за своими словами; временами вскакивает, сильно жестикулирует, но без признаков особого волнения, а единственно с расчетом придать большую убе­дительность своим словам. Хотя он пойман с поличным, уличен свидетелями и, несомненно, виновен, он развязно, все время смотря в глаза собеседнику, пытается показать чрезвычайно искусствен­ными объяснениями, что произошла печальная ошибка, что Р. смешал его с кем-то и поддался ошибке особенно легко, потому что ненавидит его — Владимира Б.

Родители Владимира Б. занимались торговлей; до Октябрь­ского переворота отец его имел свой склад извести и асбеста. Семья их была большая, 10 человек: отец, мать, четыре сына и четыре дочери. Образование Владимир Б. получил в гимна­зии, но последней не кончил, сдал экзамены лишь за 6 классов. В гимназии учился неважно и сам себя не считает способным; особенно слаб он был в математике. В высшее учебное заведение поступать не собирался; имел в виду, как свое будущее, хозяйни­чанье на принадлежавших родителям хуторах. Развитием Б. не отличается; хотя он говорит витиевато, утверждает, что много читает, но признается, что прочитанного не помнит и читает без разбора, что под руку попадется; он не производит впечатления интеллигентного человека. Умственных, духовных интересов у него нет никаких. Он — типичный прожигатель жизни, кутила, который, кроме болтовни и кутежей в веселой компании, ничем, в сущности, не интересуется. Сам себя он характеризует как человека очень веселого, который никогда не унывает. А так как для кутежей нужны деньги и жалованья не хватало, то он прирабатывал несколько спекуляцией. Незадолго до убийства, напр., он устроил перепродажу партии яиц и, по его словам, хорошо заработал на этом. Еще ему удалось «провести сделку на сахарин», и он предлагал Р. свое участие в сделке по продаже пар­тии мануфактуры и т. д. Словом, тяготение к спекуляции у него сильное. Он желал и с Р. участвовать в спекулятивных сделках, но тот, видя в нем человека не серьезного, кутилу, на которого трудно полагаться, воздерживался от принятия его к участию в своих делах. Чувственный эгоцентрик, — он искал только раз­влечений и денег для них; и на этом пути он ни перед чем не оста­навливался. Когда он увидел у своей двоюродной сестры, с кото­рой рос с детства, драгоценности и деньги, и у него мелькнула мысль о захвате их, он не остановился перед мыслью о убийстве этой женщины и убил ее с полнейшим бессердечием, в то время как она доверчиво и любовно, по-родственному, беседовала с ним. Вла­димир Б. в Москве жил временно; он приехал похлопотать о полу­чении хорошего места по кавалерии. Приехав в Москву, он на другой же день пошел к Р. и был любезно ими принят; еще раньше Люся (так звали убитую), встретившись с ним в вагоне, взяла с него слово, что, когда он приедет в Москву, он сейчас же зайдет к ним: «тетя (т.-е. мать Владимира Б.) никогда мне не простит, если ты за время пребывания в Москве не будешь к нам захо­дить»,— говорила она ему. Таким образом, отношения с Р. и, в частности, с Люсей у него были хорошие родственные й друже­ские. И это не помешало ему иметь черные мысли и привести в исполнение мысль об убийстве заведомо беременной сестры, ради денег и золотых вещей. Он — несомненный моральный дегенерат, моральный имбецилл. Черты нравственной тупости были у него, по-видимому, с детства. Пребывание на фронте с 1918 года и уча­стие в целом ряде боев довершили его нравственное огрубение. В кавалерии он последовательно занимал разные командные долж­ности — эскадронного командира и др. Альтруистические чувства у него отсутствуют; быть может, нужны особенно близкие отно­шения родственные или плотские, чтобы у него слабо зазвучали струны этих чувств,.