Риторика. Теория и практика речевой коммуникации

Большим позором является публичное разоблачение во лжи. Обыч­но человек переживает его очень тяжело и помнит всю жизнь. Угроза такого позора существует у каждого, речевое поведение которого осно­вано на лжи.

Важным аспектом рассматриваемого типа коммуникации является аспект нравственный. Ложь есть зло по отношению к речевому коммуниканту, и всякий раз, когда человек его совершает, следует подумать, в какой мере он сам хочет, чтобы подобное зло было направлено на него. Никто не любит быть обманутым. С нравственной точки зрения, людей обманывать не следует. Но нравственный барьер — это барьер, который каждый человек устанавливает для себя сам, он не может быть навязан никем извне. Поэтому в той мере, в какой вы позволяете себе греховное отношение к другим людям, вы позволяете себе входить с ними в ложную коммуникацию.

Конечно, существуют жизненные ситуации, в которых кажется, что человека следует обмануть из соображений гуманизма ("ложь во спасе­ние"). В качестве наиболее распространенного приводится обычно при­мер человека, который безнадежно болен и которому не говорят о необратимости его болезни, а, наоборот, говорят о том, что он выздоравливает и сегодня выглядит явно лучше, чем вчера. Следует ли так посту­пать? Думается, что "ложь во спасение" — тоже функция, аргументом которой является личность больного. В зависимости от того, что за человек, к которому вы обращаетесь, можно оценить правомерность или неправомерность обмана. Если перед вами человек сильный, привык­ший принимать самостоятельные решения (а для принятия решений человеку нужна, как известно, достоверная информация), своим обманом вы приносите ему зло, лишая знания истины, а поэтому и принятия адекватных решений. Человек хочет успеть подвести итоги своей жизни, а вы его лишаете возможности понять, что эта пора настала. Скрывая верную информацию, вы не даете ему реализовать в жизни то, что он собирался. В результате — недописанная книга, недоснятый фильм, несочиненная песня... Если человек верующий и, как любой человек, немало грешил, — ему нужно время для раскаяния. Время для раская­ния — это не час, который проводит священник у постели умирающе­го, это в р е м я, и его человеку надо дать. (Почему истинно верующие люди категорически возражают против смертной казни даже для са­мых страшных преступников? Потому что, если человека убить на­сильно, у него не будет времени для раскаяния, а если его оставить в живых, то это время у него появится.) И это не единственные случаи, когда мысль о том, что "ложь во спасение" есть благо, не кажется та­кой очевидной. Не следует забывать и о чисто медицинском факторе. Зафиксированы случаи значительной активизации защитных сил организма: если человеку впрямую говорят, что он гибнет, организм находит в себе внутренний резерв, побеждающий болезнь, которая в обычных условиях побеждена быть не может, — так оказывается силь­на жажда жизни. При неизлечимых заболеваниях не справляется им­мунная система человека. Известно, что биоэнергетический метод ле­чения основан на стимуляции деятельности именно иммунной систе­мы. Таким стимулятором может оказаться также слово правды. По­этому к тезису "ложь во спасение" следует подходить с большой осто­рожностью и очень индивидуально.