|
Установление, констатация некоторого факта связи того или иного компонента психической деятельности человека с другими компонентами (т.е. своеобразное "признание для самого себя" совокупного продукта ассоциирования) обеспечивается принципом /механизмом глубинной предикации. Такие компоненты не обязательно должны поддаваться вербализации, а сам акт глубинной предикации не соотносим напрямую с суждением в логике или предложением в лингвистике. В работе [Залевская 19886] этот механизм соотнесен с понятием "коммуникации" у A.A. Шахматова, с идеей "имплицитных предикативностей" С.И. Бернштейна, с "пропозицией" у С.Д. Кацнельсона. Однако при дальнейшем обсуждении этого вопроса 55 Т.Н. Наумова показала, что корни этой проблемы следует искать к концепции A.A. Потебни, прослеживая развитие его идей в работах Л.П. Якубинского, Е.Д. Поливанова, М.М. Бахтина, а также Л.С. Выготского, A.A. Леонтьева и др. По её мнению, "акт апперцепции в трактовке A.A. Потебни ... соотносим с механизмом глубинной предикации у A.A. Залевской" [Наумова Т.Н. 1991: 21]. К числу фундаментальных принципов работы речевого/языкового механизма человека можно также отнести принцип смысловых замен (Н.И. Жинкин называет это механизмом) и принцип субъективной эквивалентности по некоторому параметру тех единиц речевой организации индивида, между которыми устанавливается связь через глубинную предикацию. Смысловые замены издавна привлекали внимание ученых. Так, A.A. Потебня писал: "Понимание есть упрощение мысли, переложение её, если можно так выразиться, на другой язык..." [Потебня 1976: 79]. Подобно этому в работе [Волошинов 1929: 18] говорится, что "понимание знака есть отнесение данного понимаемого знака к другим, уже знакомым знакам". О замене одних слов другими неоднократно говорит A.A. Смирнов, подчеркивающий, что "переход на более высокую ступень понимания характеризуется освобождением от скованности словесной формулировкой" [Смирнов A.A. 1966: 169]. Исследования последних лет отличаются тем, что в них не только констатируется факт "переложения на другой язык", но и делаются попытки объяснить этот феномен. При этом одни авторы увязывают его с метаязыковыми возможностями самого языка (см., например, обсуждение этого вопроса в [Автономова 1988: 224]), а другие акцентируют внимание на метасемантической способности человека [Silverstein 1986: 223], на его знаковом сознании [Портнов 1988а; 19886] или объясняют специфику и ход "переозначивания" с позиций психической феноменологии человека [Кузьменко-Наумова 1980; 1986; Наумова О.Д. 1987]. Трактовка стремления индивида к экстерио-ризации значения языковых единиц как одной из ведущих составляющих стратегий человеческой деятельности, или как перцептивной универсалии [Задорожный 1987], сочетается с рассмотрением смысловых замен в процессах производства речи, припоминания, оперирования неродным языком и т.д. Анализ смысловых замен (подмен и приписок) по материалам экспериментов на свободное воспроизведение слов родного и иностранного языков дается в книге [Залевская 1990а]; см. также задания к этой главе. — 53 —
|