|
темных отношениях со словоформами, или он включает именно хранимые формы слов, которые напрямую проецируются на общую базу знаний, не являющуюся частью лексикона как такового. Сам М. Гарман |
стоит ли лексикон из компонентов значения, которые находятся в сис- |
щие о существовании модально-специфичных компонентов лексикона (либо для слухового, либо для зрительного восприятия). Ответ на второй вопрос представляется М. Гарману решающим для трактовки лексикона, поскольку фактически требуется признать, со- |
в переработке разных сигналов трактуются автором как свидетельствую- |
димостью дополнительного пространства хранения в лексиконе. Различия |
системами восприятия и продуцирования речи, а потери связаны с необхо- |
слов для каждой единицы, то преимущества состоят в согласованности с |
в лексиконе: в таком случае легче идентифицировать любую лексическую единицу. Однако это требует наличия правил, например, для выведения письменной формы слова из фонологически установленной единицы. Если же в лексиконе имеются модально-специфичные формы |
ПЕРЕДАЧА СИГНАЛОВ
ПЕРЕРАБОТКА СИГНАЛОВ
ФОРМЫ СЛОВ
ЛЕКСИКОН значения слов
s о
сп
В отношении компонентов форм слов признается, что ментальная репрезентация звучания слова отделена от его написания, и между ними существуют более или менее сложные взаимоотношения: в долговременной памяти могут иметься раздельные репрезентации для графических форм слов, противопоставляемых фонологическим формам тех же слов. Первыми усваиваются фонологические формы слов, по меньшей мере для той части лексикона, которая усваивается до овладения письмом. Отсюда следует, что начальные шаги в овладении чтением и письмом могут опосредствоваться уже имеющимися фонологическими формами слов, но далее обособляются самостоятельные, хотя и связанные с исходными, письменные формы слов (организованные как структуры букв). Более того, необходимо разграничить понятие "то, как звучит слово" на две составляющих: "то, на что похоже его звучание" (слуховое восприятие) и "как его озвучить" (артикуляторный моторный выход); это же касается "того, как читается слово" (зрительное восприятие) и "как пишется слово" (ручной моторный выход).
Следует отметить, что М. Гарман при разработке модели ментального лексикона пытается дать ответы на многие спорные вопросы, к числу которых относятся, например, соотношение между языковым и неязыковым знанием, характер "входов" в лексикон, соотношение между фонологическими и графическими формами слов и т.д.
Второй из названных выше подходов к трактовке специфики единиц лексикона — основывающийся на понятии леммы — обычно увязывают с книгой Виллема Левелта "Speaking: From intention to articulation", первое издание которой вышло в 1989 г. (далее ссылки приводятся по [Levelt 1993]). В. Левелт полагает, что ментальный лексикон играет центральную роль в продуцировании речи [Op. cit.: 232]; это хранилище информации декларативного типа4 о словах некоторого языка, откуда извлекаются лексические единицы, требующиеся для выражения определенного значения, которое отвечает интенциям говорящего. В. Левелт уточняет, что с позиций продуцирования речи значение единицы лексикона представляет собой перечень концептуальных условий, которые должны быть удовлетворены, чтобы некоторая единица была выбрана для соответствующего сообщения [Op. cit.: 182]. Лексическая единица содержит также синтаксическую, морфологическую и фонологическую информацию, однако имеются основания предполагать, что говорящие конструируют "схему" высказывания, не обращаясь к фонологическому аспекту слова. Нефонологическую часть лексической информации, используемую для конструирования такой схемы с учетом синтаксического окружения слова, автор называет леммой [Op. cit.: 6]5. Далее выясняется, что такое определение леммы является недостаточным, поскольку оно создает впечатление, что в лемму входит все, кроме фонологического аспекта слова. Рассматривая структуру лексической единицы в ментальном лексиконе, В. Левелт условно изображает ее в виде круга, разделенного на четыре равных