|
Так, параметризация действительности, находящая отображение в значении слова, должна не постулироваться "извне", а исходить от носителей определенного языка и культуры, обнаруживаясь через применение адекватных задачам исследования экспериментальных процедур и способов обработки полученных данных. Последнее относится и к проблеме форм и способов репрезентации значения у индивида: вместо споров по принципу дизъюнкции "или — или" (т.е. отстаивания 100 исключительности того или иного способа репрезентации — вербального или образного, модально специфичного или амодального, пропозиционального или какого-то еще) необходимо признать множественность ("полифонию") форм репрезентации значений у индивида (т.е. принцип конъюнкции "и ... и") с постановкой задачи выявления того, для пользования какими видами значений и при каких условиях наиболее типичными являются те или иные приоритеты в выборе определенных стратегий и опор в условиях функционирования слова как достояния индивида. Такое требование согласуется с тем, что с позиций системы познания (см. подробнее [Высокое 1996]) форма репрезентации знаний (очевидно, в том числе и всего лежащего за словом у индивида — А.З.) не является фиксированной и заданной заранее, она скорее зависит от ситуации, в которой осуществляется акт познания, и от ме-такогнитивной активности субъекта познания (от того, как он представляет себе эту ситуацию и свои собственные возможности в ней). Подчеркнем, что особую роль при этом играет взаимодействие перцептивной готовности, эмоционально-оценочных переживаний и когнитивных ожиданий познающего субъекта. Названные и смежные с ними процессы и их продукты должны учитываться при разработке ПЛ концепции Значения и при описании значения отдельных слов или групп слов. Последнее связано с дискуссией относительно того, возможно ли вообще адекватное описание значения. Полную убежденность в возможности (и необходимости) описания значений слов через их разложение на семантические составляющие (декомпозицию на "семантические примитивы") занимает Анна Веж-бицкая, ставящая своей задачей выявление семантических инвариантов значения слова через анализ широкого круга его употреблений с опорой на интроспекцию и уже реализовавшая обширную программу исследований на материале ряда языков [Вежбицкая 1996; Wierzbicka 1992; 1995; 1996]. Противоположное мнение скептиков А. Вежбицкая объясняет тем, что составление дефиниции, которая соответствовала бы полному кругу употреблений слова, представляет собой сложнейшую задачу, требующую много больше работы, чем та, к которой оказываются готовыми большинство исследователей; возникает сильнейший соблазн сдаться через первые же две минуты или первые два часа. Но тот факт, что кто-то пытался дать нужную дефиницию и потерпел неудачу за две минуты или даже за два часа, едва ли может служить основанием для заключения, что значение невозможно описать [Wierzbicka 1996: 241]. Она отмечает также, что выводы о невозможности описать значение обычно делают теоретики, которые вовсе не прилагают титанических усилий для идентификации семантических компонентов слов [Op. cit.: 169]. — 100 —
|