Риторика

актеры значат больше, чем поэты, [так бывает] и в политических состязаниях,

благодаря испорченности государств. Относительно этого еще не создалось

искусства, так как стиль поздно выдвинулся вперед и в самом деле

представляется чем-то грубым.

Так как все дело риторики направлено к возбуждению [того или другого]

мнения, то следует заботиться о стиле, не как о чем-то, заключающем в себе

истину, а как о чем-то необходимом, ибо всего справедливее стремиться только

к тому, чтобы речь не причиняла ни печали, ни радости: справедливо сражаться

оружием фактов, так, чтобы все, находящееся вне области доказательства,

становилось излишним. Однако, как мы сказали, [стиль] оказывается весьма

важным вследствие нравственной испорченности слушателя. При всяком обучении

стиль необходимо имеет некоторое небольшое значение, потому что для

выяснения [чего-либо] есть разница в том, выразишься ли так или этак; но

все-таки [значение это] не так велико, [как обыкновенно думают]: все это

относится к внешности и касается слушателя, поэтому никто не пользуется

этими приемами при обучении геометрии. А раз ими пользуются, они производят

такое же действие, как искусство актера. Некоторые лица пробовали слегка

говорить об этом, например, Фрасимах в своем трактате "О возбуждении

сострадания". Искусство актера дается природой и менее зависит от техники;

что же касается стиля, то он приобретается техникой. Поэтому-то лавры

достаются тем, кто владеет словом, точно так же, как в области

драматического искусства [они приходятся на долю] декламаторов. И сила речи

написанной заключается более в стиле, чем в мыслях.

Поэты первые, как это и естественно, пошли вперед [в этой области]:

слова представляют собой подражание, а из всех наших органов голос наиболее

способен к подражанию; таким-то образом и возникли искусства: рапсодия,

драматическое искусство и другие. Но так как поэты, трактуя об обыденных