|
Что дает Аналитикам (и не только им) картирование? Прежде всего, это эффективный способ структурирования проблемной ситуации, который позволяет сделать все ее компоненты зримыми и устойчивыми (по крайней мере, на бумаге). Тем самым картирование создает необходимые (хотя и не всегда достаточные) условия для систематического анализа и объективного решения проблемы. Возможно, Аналитики поэтому и питают пристрастие к картированию и вообще к графике, к письменной речи - больше чем к устной. Полезность картирования ситуации еще и в том, что оно обязывает выяснить, упорядочить и зафиксировать более или менее полный список переменных, параметров проблемы и факторов, влияющих на ее решение. Даже когда мы хотим, мы не всегда можем сделать это в уме, и свидетельство тому - наш собственный опыт Всегда легче сосредоточиться на том, что видишь, нежели на том, что пытаешься представить. А раз так, есть шанс больше увидеть и лучше разобраться в проблеме. С одной стороны, "смысловой портрет" ситуации, как и художественный портрет, несомненно обладает некими эстетическими качествами (может быть, красивым, безобразным, законченным, фрагментарным и т.д.). Говорят же математики, посмотрев на формулу, что она некрасива и поэтому, скорее всего, неверна. Вероятно, и на "смысловые карты", по крайней мере иногда, полезно посмотреть с эстетических позиций. С другой стороны, само по себе рассматривание графического изображения (как и процесс его создания) стимулирует работу интеллекта, причем не только сознательную, и в ходе такой "медитации" решение просто "выскакивает" на вас из листа бумаги. Примерно так, как это было со всем известным героем повести Н. Носова "Витя Малеев в школе и дома". Сестричка-третьеклассница попросила четвероклассника Витю решить такую задачу. Девочка и мальчик рвали в лесу орехи. Они сорвали всего 120 штук. Девочка сорвала в два раза меньше, чем мальчик. Сколько орехов было у мальчика и девочки? С присущим ему оптимизмом Витя ринулся в бой. Но орешек оказался трудным. Авторитет старшего заколебался. "С отчаянья, - рассказывает Витя, - я нарисовал в тетрадке ореховое дерево, а под деревом мальчика и девочку, а на дереве сто двадцать орехов. И вот я рисовал эти орехи, рисовал, и сам все думал и думал ... Сначала я думал, почему мальчик нарвал вдвое больше орехов, а потом догадался, что мальчик, наверное, на дерево влез, а девочка снизу рвала, вот у нее и получилось меньше. ... Потом я стал думать, что они складывали орехи в карманы. Мальчик был в курточке, я нарисовал ему по бокам два кармана, а девочка была в передничке. Я на этом передничке нарисовал один карман. Все сто двадцать орехов теперь лежали у них в трех карманах... И вдруг у меня в голове, будто молния, блеснула мысль: "Все сто двадцать орехов надо делить на три части! Девочка возьмет себе одну часть, и две части останутся мальчику, вот и будет у него вдвое больше![42] — 78 —
|